Сибирские огни, № 5 - 1983

— Дамба Бальжинимаевич! Дамба Бальжинимаевич! В последний раз, поверьте... Поверьте... Дамчеев ничего не сказал больше Даба-Жалсану, повернулся, мол­ ча вышел, только дверь хлопнула. Вот такая неприятность произошла у председателя Дамчеева. И хо­ тя подобные истории бывали не так уж редки, на этот раз расстроился Дамчеев основательно. Приходилось воспитывать ленивых, усовещивать пьяниц, но все-таки с каждым разом принимал он эти вещи ближе и бли­ же к сердцу. Наверное, нервы стали сдавать и давала знать себя уста­ лость. Столько лет... ...И вот в просторном зале колхозного Дома культуры встает перед своими колхозниками председатель Дамба Бальжинимаевич Дамчеев. Шум мгновенно стихает, все смотрят на сцену. Необычно нарядна она се­ годня, и в президиуме — высокие гости, приехали послушать колхозни­ ков, поговорить с ними и, главное, все это уже знают, вручить их земляч­ ке Цыбжит Бадмаевне ¿Камбаловой Золотую Звезду Героя Социалисти­ ческого Труда и орден Ленина. Встает Дамчеев и говорит спокойно, но слышно его в самом даль­ нем уголке: — Дорогие товарищи колхозники, члены сельскохозяйственной ар­ тели имени Карла Маркса, разрешите открыть собрание... 17 Золотая осень осветила долину Юро. Долина как бы принарядилась к приезду гостя. А гость был не из района, не из столицы, из-за океана приехал. Седой, подтянутый, энергичный педагог. —- Уважаемый Карл Уинтер,—спрашивает его Дамчеев,—вам при­ ходилось бывать в наших краях? — Да,— задумчиво отвечает Карл Уинтер,— был я здесь в двадцать пятом году. Когда приезжаешь через столько лет в те места, где был когда-то, особенно отчетливо видны перемены... Кроме того, тогда я был на приеме у Бандидо-Хамбо-ламы и получил у него благословение.— Американский коммунист щурит светлые глаза и едва приметно улыба­ ется.— Давайте обойдемся без машины, пройдемся пешком по селу. Яду­ маю, советские коммунисты не разучились ходить пешком? — А как же,— отвечает за всех Доржиев и показывает на Дамче­ ева,— вот он у нас первый ходок. В войну много земли исходил, и своей и чужой. С автоматом в руках. Кавалер ордена Александра Невского. — О! О-кей! Ну, тогда тем более надо пойти пешком. Провели гостя по улице, показали школу, магазины, детский сад, а в больнице задержались несколько дольше. В одной из маленьких палат подошел американский гость к больному старику Хайдабу, заинтересовал чем-то его старик. А Хайдаб испуганно встрепенулся, засуетился: — Садись, садись, паря, ты кто? Или начальник, или дохтур? — Это гость из далекой Америки,— пояснил Дамчеев,— поговори с ним, дед Хайдаб, на дипломатическом языке. Хайдаб совсем растерялся, слова вымолвить не может, а Карл Уин­ тер тем временем обратился к старику сам: — Будьте любезны, скажите ваше имя. — Имя? Моя имя никакой секрет нету. Хайдаб Меня звать. Хай­ даб,— скрюченными пальцами Хайдаб стучит по впалой груди. — Оччень хорошо, оччень хорошо,— смеется американец,— Хай-дап, Хай-дап. Понятно. Очень хорошее имя! — Хорсше? — удивляется Хайдаб.— Не знаю, почему хороше... Хи-хи! А Карл Уинтер, улыбаясь, продожает спрашивать: — Хай-дап, Хай-дап, какая у вас болезнь? — Воспалени, воспалени,— выдавливает из себя Хайдаб, беспре­ рывно кивая головой, и стучит по груди.— Тут, тут...