Сибирские огни, № 4 - 1983

фразы, с опозданием подумав, что.не надо бы так. И тут же задал не менее дежурный вопрос: —Понравился ли вам Приморск, больница, хорошо ли устроились? — Пока ничего определенного сказать не можем,—ответил рос­ лый белокурый парень в тенниске.— Назаров моя фамилия. Знакомство наше с больницей чисто внешнее. Но вот детский врач Галина Федоров­ на хочет сказать... Поднялась та самая девушка, которую при первом знакомстве я про себя окрестил пичужкой; сейчас она была подчеркнуто официальна, одета в прямого покроя белый костюм. — Подоконники и полы в больнице покрашены так, будто нарочно кто небрежно намазал,— заговорила она, оглядываясь на подруг.— В полах щели — ладонь пролезет. В ординаторской врачи по двенадцать часов торчат, а сесть не на что. Ни стульев, ни столов. Нет и шкафов, ни одного холодильника. А на кухне что? Нет тарелок, не хватает ложек, кружек. Это нервирует больных, обслуживающий персонал... Ничего же нет. Не белье, а рвань одна. Стыдно перед больными! А вы нам нахва­ лили... Упрек Галины Федоровны резанул меня по сердцу. — Да, да,— поддержал я.— Конечно, давайте наводить порядок. Деньги на ремонт и на мебель будем искать... В дверь заглянула Шура. — Игорь Михайлович, с ГЭС Ухов. Я извинился и включил рацию. — Добрый вечер, Александр Дмитриевич! Рад слышать твой голос. — Жив, значит? — Ухов настроен участливо и покровительствен­ но.—А мы тут беспокоимся, сводку вот просматриваем в областной га­ зете. Завяз где-то, думаем, на семнадцатом месте, а помощи не просит. Может, помочь, а? Не стесняйся! — Спасибо, Александр Дмитриевич,— произнес я это с нажимом, потому что мне приятно отказаться от услуги, не всегда же мне гнуть­ ся,—Спасибо! За помощью обращусь, когда действительно будет туго. Есть надежда сегодня ночью несколько передвинуться в сводке. Я чуть не распрощался с Уховым, но, взглянув на врачей и зав- райфо, сидевшую на краю стула с осудительным видом, спохватился: — Для больницы бы нам, Александр Дмитриевич, с десяток холо­ дильников, столько же однотумбовых письменных столов и шкафов. Выручай! А то вот жмут. Погрузили бы твои там на ту баржонку, что придет с картошкой, вот был бы порядок. Одним рейсом и вам, и нам. Врачи ушли от меня, кажется, с решимостью засучить рукава и трудиться. Утром из обкома позвонил Семушкин, поздравил с четвертым местом в областной сводке. С семнадцатого на четвертое! Я соединился с колхозами и совхозами, передал им о звонке из об­ кома и тоже поздравил. Хлеборобам похвала еще более приятна, чем мне. Пусть порадуются! Ожидаемый ливень ударил с юга. Он был крутой, почти отвесный. Прогремело раза два или три, потом только слышался стук, всплеск и шелест. Длился он менее трех часов, но во дворах наполнились с верхом кадушки. А на берегу обкатанные белые валуны куда-то исчезли или их снесло потоком вглубь, или так поднялась вода в водохранилище, что их затопило. Так как ливень был почти отвесный, безветренный, он не принес беды хлебам, не помял пшеницу, не скрутил ее. Но как раз по этой причине, что струи падали отвесно, а не косо, ливень сильно исколупал все наши дороги, а дорогу на станцию особенно. Овраги загудели. Задрожали, затрещали мосты. Словом, то, чего мы так боялись, произошло: автомашины уже не могли быстро доставлять на станцию зерно. Продажа зерна замедлилась.