Сибирские огни, № 4 - 1983

слабиться, настроиться на стрельбу. Прибе­ жал, лег к брустверу, изготовился, начинаю целиться, а руки от усталости дрожат, серд­ це колотится где-то у горла, вот-вот вы­ скочит. Мушка вокруг мишени выписывает зигзаги. Ругаю себя за оплошность, но стре- лять-то надо... А на стрельбище той порой один за дру­ гим вбегают биатлонисты. Промедли еще чуть, и все твое преимущество, добытое с таким трудом, растает, как сигаретный ды­ мок на ветру. Надо торопиться. Александр открывает огонь, и шары на его щите один за другим разлетаются вдребезги. Рядом защелкали выстрелы Суутаринена. Вэрхау- га, а у Тихонова кончились патроны и ос­ тался неразбитым Один шар. Значит, надо отправляться на штрафной круг. Тут надо пояснить: в индивидуальной гонке биатлонисты ведут стрельбу по ми­ шеням, а в эстафете стреляют по тарелоч­ кам или резиновым шарим, расположенным на щите в виде городошного «письма» — один шар в центре, остальные по краям щита. На пять шаров дается восемь патро­ нов. За каждый неразбитый шар гонщик наказывается не временем, а двухсотметро­ вым штрафным кругом, дополнительно к дистанции. Пока Александр отмерял свой «волчий», как его зовут биатлонисты', круг, основные соперники, благополучно отстрелявшись, отправились на вторую,-заключительную петлю. Много сил отдал Тихонов, чтобы наг­ нать «беглецов», а догнав, отсиживаться за их спинами не стал, вновь вышел вперед,' помня, что команда ждет от него «запаса прочности», который прежде всего нужен стартующему следом Николаю Пузанову. На втором рубеже Тихонов отстрелялся быстро, без промаха и под одобрительный гул зрителей (французские болельщики ус­ пели уже полюбить этого дер'зкого гонщика) помчался к финишу. Последнее усилие сковало мокрое от по­ та лицо Александра судорогой, оно словно окаменело. Едва коснувшись плеча Пуза­ нова, передав ему эстафету, он сделал шаг в сторону, и, вконец обессилевший, присел на корточки. К нему бежали наши ребята. Он не сказал — выдохнул: «Снимите пал­ ки!» Сил уже не было и на это... Кто-то стягивал с (шстей ремешки палок, кто-то расстегивал крепления. В глазак у Александра плыли круги. На его мокрые плечи . набросили одеяло, отвели в сторону от, створа передачи эстафеты, куда через 44 секунды после финиша советского спорт­ смена влетел швед Арвидссон, обогнав­ ший на последнем кругу Вэрхауга. — Я не был так восхищен,— сказал пос­ ле финиша Тихонова олимпийский чемпион Владимир Меланьий, приехавший в Грег нобль туристом,— индивидуальной гонкой Тишки, где ему удалось завоевать серебро. Но его бег на первом этапе эстафеты меня поразил. Просто не мог понять, откуда и худеньком пареньке столько сил, выносли­ вости, откуда такая сила воли? Недаром говорят: «Мал, да удал». Это про него, про Тишку. — Та гонка,— вспоминал сам. Алек­ сандр,— до сих пор в памяти, хотя/ прошло с тех пор много лет. Страшно тяжело далась вторая петля. Видимо, стараясь убежать от соперников на первой половине дистанции, я «загнал» себя. Да еще этот «волчий» круг. В общем, пока я догнал после него ушедших вперед Арвидссона, Суутаринена и Вэрхау­ га, сил уже не оставалось, но тащиться за их спинами,- выжидать было нельзя. Это психологически было неоправдано, так как соперники быстро сообразили бы, что я,вы­ дохся, «сдох», и навязали бы мне свою так-' тику. Я решил окончательно сбрть их с толку и, не медля ни секунды, по парал­ лельной лыжне стал обходить одного за дру­ гим. Старался бежать легко, делал вид, будто мне этот штрафной круг, отбросив­ ший меня назад, «до лампочки». Я обходил их, слыша, понимая, что и они бегут «на пределе». У самого же мельтешило перед глазами, звон в мышцах, которые будто предупреждали о приближении кризиса. Я сдавливал стон, хрип, продолжал нара­ щивать темп и уходить от соперников. Это и выбило их из колеи. Как стрелял стоя,— не помню. Финишировал в полуобморочном состоянии. Трудно далаСь мне та эстафета:' я долго не мог от нее отойти и почти не вы­ ступал больше в том сезоне, будто она раз­ рядила меня. Но удовлетворение от той эстафеты я получил удивительное. Будто впервые ощутил то состояние, когда в чело­ веке, как говорит медицина, вскрываются жизненно важные резервы, которые орга­ низм пускает в ход в исключительных, чаще всего' опасных для жцзни ситуациях. Это дорого' обходится. Для восстановления нервных и- физических сил после этого тре­ буется продолжительное время. А во время самой эстафетной гонки у меня было такое ощущение, будто я все мог, что мне все было подвластно. Даже если бы мне приш­ лось пробежать не один, а два, три штраф­ ных круга, я все равно догнал бы их . и вырвался вперед. На втором этапе у норвежцев стартовал йордет, в команде Швеции — Эрикссон. Нелегко пришлось Николаю Пузанову. } Второй, решающий рубеж. Пузанов, не торопясь, чтобы немного успокоиться от по­ гони, втыкает палки в снег, сбрасывает винтовку и, устроившись поудобнее, откры­ вает- огонь. Первые два выстрела — два шара вдребезги. В этот момент появился Йордет и с ходу начал палить по шарам. Пузанов мельком глянул на соперника, по-- думал (в этом он признался позже), что если чемпион мира не сделает сейчас ни од­ ного промаха, за ним на оставшемся отрез­ ке не угнаться. Подумал... и сам промахнул­ ся два раза подряд. Сосредоточился, треть­ им выстрелом поразил цель, но кончилась обойма. Непослушными пальцами достал три запасных патрона. А на стрельбище уже вбежал Эрикссон, йордет между тем ус­ пешно продолжал поражать шары. Николай понял, что медлить нельзя ни секунды и стрелять, даже если и придется бежать по штрафному кругу. Выстрел. — мимо... «Спе­ шить тоже не гадится, надо взять себя в руки». Оставшимися двумя патронами Ни­ колай разбил оба шара и, на ходу подхва­ тывая палки, убежал на лыжню. Когда Пузанов покинул стрельбище, сбой произошел ,у й.ордета. В сумке не осталось ни одного патрона, а два шара на щите не- , тронуты. Расстроенный неудачей, чемпион мира отправился на «волчий» круг. Виктор Маматов ушел на третий этап с-.