Сибирские огни, № 3 - 1983

— Было, как же,— неохотно выдавил Курдюмчик.— Досталось там нашему брату... Но и они, гады, свечками полыхали. — Знаю, видел,— сказал Ветлугин. — Тоже танкист!— обрадовался Курдюмчик. — По ремонту. Выхватывали что могли из огня. В тылу, можно сказать. Бухали кувалдами. Курдюмчик засмеялся радостно и звонко и оживился еще больше: — Как тебя звать-величать? — Ветлугин,— ответил Савелий Игнатьевич.— Старший сержант Ветлугин. — Во-во, Ветлугин! Сержант! Прибивайся к нам. Мы тебе... Да мы тебе Варвару вот сосватаем! Хочешь? Однополчане ж мы почти что! А я слышу, говор у тебя чудной, а где так балаболят, не могу припом­ нить. С Урала — не с Урала, с Волги — не с Волги. И на «о» нажимаешь, а слова короче наших... На конце у тебя короче выходит. — Зауральский я. Город Шадринск есть.— Савелий Игнатьевич бы­ ло смутился, когда Курдюмчик заговорил о Варваре, ему показалось, что неспроста это — за одно утро два одинаковых совета-предложе­ ния,— но Курдюмчик прошелся по щекотливой теме вскользь, будто пришлось к слову, и рассеял его настороженность. Савелий Игнатьевич взглянул на Варвару пристальнее и, поймав ее взгляд на себе, почувствовал, что краснеет. — Ну-ну, уральский говорок! Знакомо. А то не пойму. Курдюмчик промчался током, с визгом затормозил у палатки-кухни, кликнул Варвару. — Давай тут, Варвара,— попросил, не вылезая из машины,— не осрами нас, корми, привечай гостя. И ты, сержант, не робей, ты с ней тут по-боевому, по-гвардейски. Варвара скрылась в палатке, загремела чашками. На Савелия Игнатьевича навалилось томительное беспокойство. Пьянили запахи су­ хого зерна. Беспокоили сильно долетавшие непонятно откуда шорохи сухих трав, березовых веников. Поля, ровные как стол, утыканные пере­ лесками, бежали за горизонт. Горы соломы на далеких межах. И вое было яростно-желтым, оранжевым, темно-красным. Что-то вспомнилось Савелию Игнатьевичу светлое, радостное, такое же теплое и ясное, каким был без единой тучки день, какими светлыми и радостными были бес­ крайние поля, вспушенная в заречье грива. И шум легкий, приятный шум степей родного Зауралья вспомнился Савелию Игнатьевичу. И словно не расставался он с ним никогда, и вся эта изработанная добросовест­ ными хлеборобскими руками пашня изработана им самим. — Заходите кушать-то,— позвала Варвара. — Спасибо. Управляющего подождем,— сказал глухо, отрывисто. Савелий Игнатьевич провел рукой по бороде, будто стягивая ее в жгут и отрывая, спросил резко, волнуясь чего-то: — Как посоветуешь, соглашаться мне? Варвара выпрямилась, вытерла руки о фартук: — Переезжают с выгодой. Есть выгода, соглашайтесь. — Я выгоды давно не ищу,— сказал Савелий Игнатьевич.— Душа на простор просится. Должно быть, притомилась лесом. И посмотрел с неизъяснимой тревогой на облитую солнцем Варвару. Она ему показалась такой же яркой, как закурчавившиеся желтым лис­ том березки близкого лесочка, и он улыбнулся ей доверчиво. Но Варва­ ра не приняла его улыбки, скрылась в палатке. Это Савелия Игнатьевича не обидело. Он стоял, широко расставив ноги, продолжая улыбаться. В руках скапливалась небывалая силища. Мешая дышать, теснилось в груди изумление. Крупные руки его почув­ ствовали тяжесть, будто приподняли палатку и женщину, скрывшуюся в ней, несли по усеянному копнами золотистому полю и дальше, в баг­ рово-желтые леса. Ослепленный кипящей яростью плавящегося гори­ зонта, не желая терять приятную его рукам тяжесть, он шагнул в па­ латку.