Сибирские огни, № 3 - 1983

Смутился и Кучумов, но только на миг, тут же пришел в себя и с еще большей решимостью проговорил: — Не бойся, Болдин, не обсудят. Попетушатся да и притихнут. Руки коротки, чтобы обсуждение устраивать. За что? За критику? — Глеб Гурьевич Кучумов снова сел, принялся сминать в руках край пор­ тьеры. — Не за критику, а за злопыхательство,— ввернул Горский. — В чем оно выразилось? — Глеб Гурьевич уперся ладонями в ко­ лени.— В том, что про секретаря сказал, что он выхваляется? А разве это неправда? Выхваляется! Говорил и буду говорить. На моей стороне факты. Перегноя уже нет, а вывезли только пятую часть намеченного. И молока трех тысяч литров не будет. Я сразу сказал, что это авантю­ ра! Почему же я должен молчать? Выйду на собрание актива и рас­ скажу, что у нас за секретарь. Пусть все знают. В кабинете нависло тяжкое мо'лчание. Члены бюро не глядели в глаза друг другу. На этом мы и закончили нашу встречу, так хорошо начавшуюся и так плохо кончившуюся. Все ушли, остался один Горский. Он уселся в кресло и сидит, ждет, что я заговорю. А мне не хочется говорить. Горский не выдерживает: — Объясните, Игорь Михайлович, почему вы не реагируете на кучумовские наскоки. Можно ли будет работать при таких взаимоот­ ношениях? — Дорогой Юлий Юрьевич, успокойтесь,— говорю я замедленно, с тяжестью в душе.— Не надо об этом. Время покажет. У Глеба Гурье­ вича, надо полагать, свой опыт выработался, а следовательно, и свое видение жизни. Как же можно обижаться на то, что он честно выска­ зывает свое понимание? К тому же я еще не уверен, что мои действия, моя инициатива безупречны. Считаю, вы, Юлий Юрьевич, напрасно горячитесь.— Я встал и прошелся вдоль окон.— Более того, я осуждаю вашу, несдержанность по отношению к Глебу Гурьевичу. Мы должны научиться быть добрее к товарищам, которые не принимают нашу точ­ ку зрения, потому что они заставляют нас анализировать самих себя. А разве это не самый короткий путь к успеху, а, Юлий Юрьевич? 15 На собрании партийно-хозяйственного актива района присутство­ вал секретарь обкома Афанасий Максимович Диков. Что может сделать с людьми пламенное слово коммуниста? Все! В этом я убедился на собрании актива. Гвоздем собрания был Диков. Он такую речь произнес, о которой долго будут помнить приморцы! Все собрание взбудоражил. Шестьсот человек стоя проводили его с трибуны. По существу, его выступление было вторым докладом, только под другим уклоном. Диков сделал глубокий анализ хозяйственной деятельности района, показал, где и на чем мы теряем доходы, как прек­ ратить эту утечку, как увеличить производство продуктов животновод­ ства. Ух, как он знает село! Экономист! . Голос его набатом гудел по всему району: собрание актива транс­ лировалось по радиосети. Наши люди впервые слушали Дикова. Мож­ но бы другим после него и не выступать. Но — надо. Еще десять това­ рищей выходили к трибуне.’ Говорили больше о конкретном — об обя­ зательствах своих. А Диков, сидя в президиуме, подзадоривал: — Осенью проверю. Смотрите, записываю. Единственно, что мне хотелось, так это услышать возражения Ку- чумова. Но он отказался. Афанасий Максимович ночевал у меня. До двух часов ночи прого­ ворили мы. Правда, говорил он, я слушал да мотал на ус. '— Ваши товарищи очень хорошо сделали плакат, наглядно по­ казали, сколько берем от земли и сколько возвращаем,-— одобрял Ди