Сибирские огни, № 3 - 1983

— Нехорошо поступаешь, Варя, сержусь я. — Не буду больше,— Варвара обвилась вокруг его шеи. Сладкий туман кружил Савелию Игнатьевичу голову. Он провел ру­ кой по ее вздрагивающим лопаткам и увидел ее всю как в первую ночь, с большими, пугающими его своей синей бездной, глазами. И ему было боязно прикасаться к ней. Сам себе он казался грубым, угловатым. — Идти мне надо, Варя,— сказал шепотом,— Мяса обещали выпи­ сать. Сколь выписывать? — Не знаю, Савушка. Ты сам... Хоть все бери, зови кого хочешь. —. Смеются, Варя... — А ты? — она взглянула на него теми же, пугающими Савелия Игнатьевича, глазами. — Я? — Савелий Игнатьевич удивился ее вопросу и тут же рассме­ ялся, ему стало легко и радостно. Он поднял ее и понес. 3 Больше других разорялась Настя Симакова. Наступая боком на Андриана Изотовича, она кричала требовательно: — Всем, всем дели, не ей одной! Подумаешь, вечер она устраивает! А мне какое дело, что там она устраивает. Вся деревня над ними смеет­ ся, а им что, им как об стенку горохом. Что хочу, то и ворочу. Курдюмчик говорил Симакову: — Стерва у тебя баба, Василий. Живьем бы проглотила Варвару. Супясь, налившись кровью, Савелий Игнатьевич снимал с весов куски мяса, складывал в сумку. Хомутиха помогала ему, поддерживая сумку, приговаривала: — Наплюй, она не то ище ляпнет. Хорошее мясцо, постненькое. И ноги бы забирал на холодец. — Тут свои бы целыми унести,— отмахнулся Савелий Игнатьевич. Хомутиха прикрикнула на Настю: — Может, остановишься? Может, другим дашь сказать? — Тебе, что ли? Твои речи нам известные, ты же первая Варьку об­ ламывала. Там — первая доброхотка и тут впереди всех. Андриан Изотович, широко расставив ноги, миролюбиво усмехался: — Мяса у нее нет, отощала, а в две руки не обхватишь. Без совхоз­ ного жирная. Изработалась она!. Всем бы так изработаться, а, бабы? Легкий смешок прошелестел над толпой. Распалил еще пуще Настю. — Не твоими стараньями. Облизывается он как блудливый кот, плесенью покрылся, а туды же! Выписывай давай и нам, че молчишь, Василий! Но Симакова в толпе уже не было. Он уходил, сутулясь, подавлен­ ный и жалкий. — Мужа бы не позорила,— проворчала Хомутиха. Настя минуту стояла с раскрытым ртом, глядела вслед удаляюще­ муся Василию, потом сорвалась, побежала вдогонку. — Жить без него не может, а изводит,— сказали со вздохом в толпе. ■ , -. — Она-то его любит,— вздохнула Хомутиха,— да любит ли он ее? Г Л А В А О Д И Н Н А Д Ц А Т А Я 1 1 Семьями пришли Грызловы, Курдюмчики, Камышовы. Забежала Хомутиха извиниться, что не смогут быть — Хомутова изломала всего сырая погода.