Сибирские огни, № 2 - 1983

eme 'присмотрел в соседней, теперь уже переставшей существовать Ко­ сушке, сманив их всех троих именно этим новым трактором. Сенокос уже утихал, начиналась жатва, и деревеньку неожиданно всколыхнули раззвонистые цыганские колокольчики, подвешенные к дугам крытых повозок. Андриан Изотович крепился весь день, но какая-то неодолимая сила тянула его в цыганский табор. В сумерках — погода на время разъяс­ нилась — он будто случайно подъехал к плотине, оставив машину под ветлами, сбежал на узкую тропочку. Что-то подсказывало ему, что нужно свернуть под высокие березки, к тому холмику на кладбище, за которым обещал ухаживать когда-то и не был у которого лет пять. Холмика давно не стало, был бурьян-кустобой и едва приметный бугорок, напоминающий о могилке. В густой траве, почти незаметная, слившись с травами, сидела женщина с распущенными волосами. Ан­ дриан Изотович узнал ее сразу, еще на отдалении, вежливо кашлянув, поздоровался. Женщина не пошевелилась на шум его шагов, не удостои­ ла ответом на приветствие. Увидев властную и загадочную женщину, он обрадовался и почув­ ствовал, что связывает их нечто важное, почти одинаково ему и ей до­ рогое. Но и разъединяет что-то не менее важное, вызывая в бесчувст­ венной, равнодушной сейчас женщине непонятную досаду. Ветер был несильный, деревья шумели чуть слышно, мягко и ров­ но, а в голове стоял гулкий мелодичный перезвон молотов, бреньканье серебряной серьги. И словно кто-то спрашивал его: «Работа тебе ка­ торга, да? Тяжело, да? Устал?» Дергал его за ухо, злился: «Бросить хочешь, убежать?» Сумять возникла, слабость, делавшие его виноватым еще более не только перед мало знакомой ему женщиной и провалившейся могилкой, а и перед чем-то еще, упущенным в суете дней. Он подсел на корточках к цыганке, слушал странные в себе превращения, удивляясь слабости всего тела'и встревоженной, но не нашедшей пока причину тревоги, памяти, дотронулся до чужой руки: — Простите, запустили мы тут... Схватились вот, как сами долго спавшие. Но женщина оставалась недвижимой, рука ее была холодной. — Вы не волнуйтесь,— поспешил он обрадовать цыганку,— мы обязательно наведем порядок. Новую оградку поставим. Могилки... это, обозначим. Да! Да! И был раздосадован и смущен, что не додумался до самого просто­ го дела раньше, а ведь сколько известных всей деревне, уважаемых когда-то людей схоронено здесь. Лучших людей из лучших героических времен. И снова сердце сжалось болезненно, запросило пощады. Но за что оно просило пощады, о чем беспокоилось и страдало, он снова не мог догадаться. Словно отмахиваясь от всего разом, сказал:—Хорошим он был, этот ваш товарищ. Знаете, злее отца родного за уши драл. Женщина решительно им не интересовалась. Да и он уже перестал ею интересоваться. — -С огнем бы поаккуратнее. Оно хоть и зелено кругом, намокло ^за эти дни, да сухое всегда найдется. И по деревне, с ворожбой вашей... не люблю я этого. — Не бойся,— сказала грубым, почти мужским, голосом женщи­ на.•—Утром уедем. — Кто вас гонит, живите,— смягчился и Андриан Изотович,— не жалко. Подработать если — работа найдется. 2 Андриан Изотович сдержал слово, данное Леньке Брыкину по вес­ не, и допустил его к работе штурвальным. Но поработать Леньке с Хо