Сибирские огни, № 2 - 1983

образии вполне доступных и увлекательных профессий все того же го­ рода, о безграничных возможностях свободного времяпровождения, пе­ релицовывая как удобнее слышанное и воображаемое. Не говорили лишь о земле, такой понятной, ставшей вдруг обыден­ ной и малоинтересной. Выросшие на ней, глубоко и основательно ее по­ знавшие, они будто сознательно избегали этой непривлекательной теперь темы. И у Леньки создавалось впечатление, что, будто подслушав их, кто- то решил пойти навстречу им, соединить всех в крупные села, рабочие по­ селки, города и посмотреть, что из этого выйдет. Ниче, нийе, сказал он упрямо,— вы поспорьте, а Маевка наша поживет пока. Это, между прочим, от самих людей зависит — где хорошо, а где плохо. Это вам не второе отделение, у нас, между прочим, еще и Грызлов есть. Доводилось кому слышать? И будто спешил навстречу Андриану Изотовичу, чтобы увидеть в его глазах подбадривающую твердость, увидеть свой неказистый, но милый сердцу домик. ГЛАВА ВОСЬМАЯ У Натальи Дружкиной гостевал младший брат Виктор, геофизик. Лет пять не объявлялся он в родных краях и потому сильно дивился пе­ ременам. Говорил застуженным голосом. Примитивно мыслишь, Натка. Впрочем, деревня никогда не спо­ собствовала широте мироощущения. Это уж, как говорится, где взял, ту­ да и положу... И мне жаль нашу Маевку. Но жалость эта как бы личного порядка — мне жаль моего прошлого, не больше. Оно как бы еще есть, и уже как бы нету. А е'сли серьезнее? Что жалеть-то? Печку деревенскую или доисторические полати — тоже, в каком-то роде, прошлое. Богатства Много скопили? Недвижимостью обросли, что и подняться трудно? Да психология ваша такая — меня не тронь и я не трону. Психология — это пострашнее всего, вместе взятого. Привычка старины глубокой, за кото­ рую вы держались по непонятной причине, как утопающий за соломинку. Но вы же не утопающие. Так почему жизнь человеческая, а не эта скот­ ская, на заднем плане? Корова? А на кой вам она? Овцы-гуси? А это что, необходимость? Времени личного у вас под самую завязку? Эх вы, затур­ канные!.. Психология —других объяснений и быть не может. — В точку, Афанасьич!'—ревел Иван Дружкин.—На задке она, жисть-то! Кончилась она, а я кроме трактора не видал ничего. — Не верещи, не режут,— одергивала мужа Наталья. — Много мы с тобой видали? Вот Витька насмотрелся, хвалю за хватку, парень что надо. А мы тут, как присохшие. Я мастером смогу, Афанасьич. Сговорился ить было на железной дороге, в Бурле, так сво­ роти ее! Умные твои речи, Витька! Молодец, крой ее! А ты, кукла, послу­ шай! Послу-у-ушай, не все тебе говорить! — Не так все просто, Витя,— вздохнула Наталья,— Ты пареньком уехал. Уехал и забыл все в другой обстановке. А нам? Конечно, тут своя психология. Так и у тебя она же. — Опять двадцать пять! Опять с самого начала! Да ты хоть пробо­ вала отвыкать? Гонишь с чужих слов, а есть ли в тебе та самая чувст­ вительность, про которую говорят, что она у деревенского жителя осо­ бая? — Есть, Витя. Все у нас есть: и гордоость своя обыкновенная, ничем не хуже твоей, и чувствительность. Даже побольше твоей. — Скажи кому умному, дак не поверит,— встревал опять в разговор Иван. — Да о чем речь, растолкуй ты мне, наконец! С чего сердце у тебя ноет? С того, что жизнь свою угробила?