Сибирские огни, № 2 - 1983

Прибывал и прибывал народ. Сбивались в кучу и старые, и малые. Утирались уголками полушалков, швыркали носами. Горько было .реем. А солнышко катилось к закату. Пламенело. '5 ' Андриан Изотович расхаживал в толстой синей рубахе- Был он сильно навеселе и не разделял общей печали. — Отстоим! Отстоим!—твердил Данилке, обнимал Трофима. — Отстоим, если поможешь! — заигрывал с Валюхой. — Выживем! —улыбался Паршуку, другим старикам. — Надоть, Изотыч! Надоть! —шумели и старики.— Не дай сгинуть древнему Усолью. ' ■ — Нет Усолья,—гремел Андриан Изотович,— есть и будет Маевка! Новая деревня будет, красивше всех старых. Сзовем художников, во­ дянку запустим для красоты, лампочек понавесим. Я кой-кого прижму, они у меня завертятся все, дайте срок! И приятны были толпе его самохвальные слова, верить хотелось людям, что есть в них скрытая сила и есть что-то надежное, как надежна всегда и непоколебима земная наша твердь. Выполз со двора трактор. Пристроился в колею за машиной. Си- лантий обнял Андриана Изотовича: — Раньше бы мне твои мысли, Андриан. Пораньше бы чуть, ¡я бы еще смог пригодиться... Да плюнул бы! Они —бабы... хоть и учителя! Все одно :—бабы... Я бы плюнул, Андриан, я бы сгодился, ты меня знаешь. — Ниче, спонадобишься шибко —кликну. — Зови, как же. За пилораму бейся, Изотыч! — Буду. — Бейся! И целину поднимай! Другие давно пашут! — Развернемся, я обмозговал кое-что. Отсеемся — покажу им, где раки зимуют. Спасибо на добром слове. За это спасибо, Силантий. — Эх, люди мои дорогие! Даже не знаете, как я люблю вас. Чужой был, не было никого, а родни оказалось целая деревня. Совсем ослабел Силантий от выпитого, от чувств. Память уносила его в прошлое, и он плакал. Плакала, прижимаясь лобиком к стеклу машины, и бабка Христина. Силантия взяли под руки, подсадили в кузов. Он кричал: — Гони, паря! Понужай, чтоб чертям стало тошно. — Ну, пусть только кто еще спробует драпать, я ему покажу,— грозился непонятно кому Данилка.—Не сметь больше! Чтоб последний случай у нас! Баста! Вывалила толпа на мокрую дорогу. Топталась в водице снеговой валенками, сапогами, калошами. Провожали Чернуху, обнажив головы. ГЛАВА ШЕСТАЯ1 1 — Эх, Силаха,— пристанывал, одурманенный зельем, Пашкин.—Ку- ды покатился, где причалишь! Полное лицо Данилки вытянулось, набрало землистого цвета; в глазах слепотца дымная и повышенная влажность. Белки ворочались, об­ нажая красноту. Топчется Данилка в луже. Гудит, гудит провожающий народец. Данилке мерещится что-то недоброе в том гудении, он вертит го­ ловой: