Сибирские огни, № 2 - 1983

Носились по твердым гребням слежалых снегов ребятишки. Скаты­ вались на лыжах, на саночках, барахтались, повизгивали. И что-то доро­ гое, по-особенному близкое почудилось в этой живой картинке Андриану Изотовичу. Всю свою жизнь прожил он здесь. Помнит становление кол­ хозов и сопутствующие этому событию зарева — злобствовало кулачье, трижды пускало красного петуха и трижды она возрождалась из пеп­ ла, родная деревенька. Отсюда Таисия провожала его на войну, здесь и встретила в сорок пятом. В парусиновых тапочках, несмотря на осен­ нюю слякоть, в старушечьих обносках. Привольно дышалось, Таисия казалась красавицей, красивше которой не встречал он женщины и в заг­ раницах, хотелось обнять ее крепко-крепко, расцеловать горячо-горячо, а он, выпячивая гвардейскую грудь, о деле сразу: «Ну, показывайте, что наворочали тут без нас?» Деревни в чем-то невольно похожи на людей, их населяющих. У каждой своя стать и свой гонор, свои привычки, обычаи. И слава о них в округе соответствующая. Одни берут близостью к промышленным центрам, удобным местоположением, другие —рекой, благодатной паш­ ней. Третьи,, как древнее Усолье —теперешняя Маевка, поросшие бурья­ ном в стороне от большаков,—живучи первородным корнем, упрямой надеждой на будущее. Затерявшееся в приобских просторах, в годы, гражданской войны, Усолье хлебосольно привечало лихие партизанские отряды, сверкали на его широких улицах злые колчаковские сабельки, наполняли иноземным говором белочехи. В Великую Отечественную войну Усолье отрядило на фронт почти шестьсот крепких мужиков, из которых вернулорь немногим более тридцати. Андриан Изотович объявился одним.из последних- Предлагали ра­ боту в райвоенкомате, уговаривали возглавить сельский Совет. Уперся — в своей деревне ждут, скучаю по земле. Полгода не оставляли в покое, в конце концов махнули рукой, сказав: «Упрямый вы, народишко, усольцы. И чем она притягивает вас, деревня та ваша?» Чем? Знавало Усолье пору обильных базаров и шумных гуляний, славилось орловским рысаком Атлантом, лет пять подряд бравшим все призы на районных соревнованиях, притягивало водяной мельницей, смолоть зерно на которой было непросто, но почетно. Слава —штука преходящая. Вначале война подорвала экономику хозяйства. Потом километрах в двадцати возник животноводческий сов­ хоз и, окрепнув, набрав силу, подчинил себе спрятанные в лесах окрест­ ные деревни. В совхоз усольцы шли с сомнениями. Артачились, спорили, голосо­ вали против. Если бы не он... Андриан Изотович усмехнулся... Взлетел тогда молодым петушком на трибуну: «Сколь заседать еще будем, то­ варищи дорогие! Чего уж волынку тянуть?» Его же и назначили вскоре управляющим. Совхоз, по своим центростремительным законам хозяйства госу­ дарственного, переиначил на свой лад не только экономику, но и весь крестьянский уклад. Центральная усадьба стягивала к себе людей, раз­ расталась, благоустраивалась, а деревеньки хирели. Потеряла свое значение, осела на угол мельница —главная гордость усольцев. Что молоть-то, если «натуру» не выдавали. Нашелся было человек мастеро­ вой, Касьян Жудель, мужик деревне чужой, непонятно как прибивший­ ся,' переделал ее на электрическую тягу, и колесо вновь закрутилось, залопатило на холостых оборотах воду, и по вечерам его густой шепот, свет ярких лампочек, гирляндой развешанных чудаковатым Касьяном на плотине, еще какое-то время притягивал парочки, вздыхающие здесь ночи напролет, но года три назад уехал и Касьян, лампочки погасли, плотина вскоре провалилась. Перестали навещать Усолье даже вездесущие цыгане, без которых лето будто бы поблекло, и тогда Андриан Изотович придумал свой «та- 20