Сибирские огни, № 2 - 1983

— Евдохе радешенек, а штаны ватны забыл скинуть. Обморозить­ ся боишься, дедок? — Есть маленько испугу, Данилушка, как при таком снеге-то убе­ речься. Ить по колено будет. — Ой-е-ей, дедка! Ой, бабы прознают! —хохотал Пашкин, по-свое­ му переиначивая сказанное дедом. Поверили было люди в предсказания деда Паршука, даже обрадо­ вались, что скоро наступит тепло и за дело настоящее надо браться, что свалятся с них всякие лишние сомнения,—да на Герасима грачевника заплясали новые стаи косматых ведьм, запохаживали ветры с буранами. И до самых гусиных боев, дочти на полмесяда — непроглядь. Сникла, не успев нарадоваться теплу, деревенька, замело мелкий следок деда Пар­ шука. Снова скрипели сани, подвозящие на ферму силос. Обрастала льдистой корочкой кованая бадейка у конторского колодца. Андриан Изотович приходил в контору поздно, распоряжался не­ охотно, только по крайней необходимости. Лениво выговаривал Кур- дюмчику: , — С продавщицей велено было тебе в сельпо ехать. Ждешь особого указания? — Да съезжу,—так же вяло, едва размыкая челюсти, оправдывал­ ся Курдюм,чик.—Вставала бы раньше. — Да съезди давай, уважь. Сидели мужики в кабинете, пялились на морозные кружевца око­ шек, табачище смолили. Истомлены унылым бездельем, ждут не дож­ дутся горячих от дел будней, ждут, когда же, наконец, саданет хвостом по льду орезвевшая щука — вестница ледохода. Но щука та в яминах постаивала, глянцем блестел крепкий лед. Мело за окном, мело, утомляя крестьянский глаз. И все же непривычно молчание мужиков Андриану Изотовичу. Уг­ нетает. Нет и у него всплеска забегающей далеко вперед мысли, нет живинки в словйх. Курдюмчик сидит филином. Сжелтел даже. Видно, снова отбивался от жены. Той давно все немило в деревне: сыновья, вишь ли, у нее в го­ роде. Чужая, она. чужая и есть. Полжизни в домохозяйках просидела. И жалко будто Курдюмчика. С таким-то работником прощаться?.. Сор­ вется или подержится пока? «Должон бы подержаться,—думает Ан­ дриан Изотович,—город ему, как седелка корове. Испробовано». Злость обволакивает зудом. Так бы и рванул ворот рубахи, пужа- нул бы эту каленую тишину матюком —да что вы, так-перетак, осовели, да что, свету конец? А взгляд выщупывает куцеватого и лобастого Данилку Пашкина. И чего таращится в окошко, лучше бы приставал с чем. Данилка почувствовал сверлящий взгляд управляющего, сверкнул зрачками, засопел. Да-а, понимает! Нечем обрадовать тебя, дорогуша- человек, сам про себя не знаю. Схвачусь вот... В «Заготскот» хотя бы. Ничем не хуже, даже лучше: выколачивать насколь легче, чем самому выращивать! Хомутов крякнул, пришлепнул по колену ладошкой: — Давай работу, Изотыч, не издевайся- Не могу так, без дела, те года, бывало... — Те года и я бывал! —взорвался, как выстрелил, Андриан Изо­ тович.— Сеять, конечно, придется, тут и слепому ясно. А убирать? — А ты поменьше про то думай. Сказки сказывать легко, да при­ думывать не всякому дано. Куды так сразу сдвинешь всех? Подергают, подергают, глядишь, и спохватятся. — Ну-д-да, спохватились! Кабы все с того конца глядели, с ко­ торого мы глядим. — Так удержались, вроде,— пожал плечами Хомутов.—Не все, конечно.