Сибирские огни, № 2 - 1983

ского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса, которым командовал генерал Н. Я. Кириченко, пока по особому приказу Верховного Главнокомандующего, требо­ вавшему возвращения специалистов в соответствующие части, не был откомандирован обратно в авиацию. ...Плексиглас на моем фонаре пожелтел, потрескался, и это ухудшило его проз­ рачность, что мешает вести наблюдение за воздухом, видеть землю. В кабину рвется воздушная струя, но охлаждает плохо — солнышко пригревает по-весеннему. Волчком кручусь в кабине, Привязался только поясным ремнем, а плечевые — под парашютом: так свободней действовать; вести обзор по схеме: справа, снизу, вверх, вперед, налево, вниз, назад и в обратном порядке. «Осмотрительность и еще раз — осмотрительность!..» Иду за группой на бреющем. Вот-вот пристроюсь. Настроение хорошее, bfa моем счету это уже двадцать пятый успешный боевой вылет. В трех воздушных боях участ­ вовал! Тяжелые это были бои, как правило, переходящие в оборонительные. Но «кру­ тился» ведь, стрелял! Понимаю — птенец еще, никакого, по существу, боевого опыта не имею, но в драку лезу. Вот только «месса» как следует увидеть не могу. Замечаю, ког­ да он уже промелькнет рядом, невесть откуда взявшись. Даю ручку, жму педаль — вираж, разворот, а его и след простыл. Ищу, обозреваю полусферы — а тут рядом трассы пляшут. Переворот — ухожу из-под огня. А «месс» опять коршуном сваливается откуда-то сверху. Но не тут-то было: его срезает мой командир Виктор Жердев. Ну и хватка! Мне бы научиться у него, выработать такую мгновенную реакцию... А ведь он в прошлом «бомбер». Выходит, и он учился искусству истребителя. Значит, учился у других. У кого ^ке? У Александра Беркутова, Петра Середы, Александра Клубова, Михаила Саяпина, Николая Ходкого. Верчу головой, помню их наставления и напутствие комэска: «Осмотритель­ ность!..» «Ощупываю» глазами воздушное пространство «справа, снизу, вверх, вперед, налево, вниз, назад и обратно — снизу, влево, вверх...» Пристально осматриваюсь. Небо чистое. Слева, выше нас, прохвдят группы самолетов — курсом на Крымскую. А над ней идет бой, и черные столбы дыма от горячих самолетов подпирают небо. Взгляд направо — в небе ни пятнышка. Поворот головы влево, назад... Что это? Буквально в трех-пяти метрах ниже меня, сзади справа — а лечу в каких-то десяти метрах от земли — вижу... хвост и половину фюзеляжа с четко выделяющимся на нем черно-бе­ лым крестом. Галлюцинация? Нет — явь! Как же я оплошал? Ну да некогда корить себя! Мгновения решают судьбу: надо действовать! Противник «сидит» на хвосте, вот-вот даст очередь. Как быть? Вниз не «нырнешь» — земля рядом. Лучший маневр — бросок под него, чтобы уйти от атаки,— грозит столкновением. Инстинктивно тяну ручку на себя по диагонали влево, даю правую ногу — хочу скольжением уйти в сторону вверх. • И вдруг в кабине взблеснуло пламя. Раздался треск. Появился белесый дым, остро запахло гарью и чем-то похожим на валерьянку. Потом меня обдало холодной жидкостью — и в ту же секунду ярче солнца блеснула перед глазами вспышка. Загу­ дело, заплясало пламя, больно ужалило в лицо, в руку. Снаряд или два взорвались на приборной доске, третий, пронизав ее, вошел в бензобак, и горючее хлынуло в каби­ ну. Теперь огонь ярко полыхал, угрожая испепелить и самолет, и меня. Нетрудно представить состояние человека, оказавшегося в центре гудящего ко­ стра. Сознанию помогает инстинкт самосохранения. В моем распоряжении секунда-две. Малейшее промедление смертельно опасно. Одного прикосновения к замку привязного ремня достаточно, чтобы он отстегнулся. В лицо будто впились тысячи тончайших игл. Рывком прикрываюсь левой рукой от огня. Хорошо, что глаза защищены очками, а на руках — краги! Приподнявшись, переваливаюсь через левый борт кабины... Как четко вспомнилось наставление , инструктора из Ейского училища, сержанта Алек­ сандра Шилкова о действиях летчика в подобной ситуации! Такой случай произошел с одним курсантом. Он выбросился из горящего самолета методом срыва. И вот в ана­ логичной ситуации оказался я... Ручка брошена, ноги с педалей сняты — и самолет идет с набором высоты. До земли метров 50—60. Неужели последние секунды жизни? Глупо погибать, не прожив на свете и двадцати лет... Парашют уже приподнят из чаши сидения. Можно «рвать» кольцо! Рванул. «Т-тах» — послышалось сзади. Этот звук, мягкий и спасительный, слышу часто и сей­ час- Какая-то сила потянула меня из кабины. Но прежде, чем повиснуть на стропах парашюта, впереди и выше увидел промелькнувший силуэт «мессершмитта» в сиянии »