Сибирские огни, № 1 - 1983

успокоила женщина,—я его совсем недавно на улице встретила. Живет в своей мастерской, мастерская не так далеко, давайте я вас провожу, оденусь вот только». Спустились, пошли потихоньку, чтоб дед поспевал. Шли порядочно, хоть и говорила женщина, что близко. Дом пятиэтажный, а мастерская еще выше, на шестом, получается, этаже. Деду тяжело с костылями, два раза отдыхали, пока взобрались. Еще и до пятого не дошли, а уже слышим сверху —поют. «У него это,— говорим меж собой,—развелся с семьей, паразит, и бражничает». Сту­ чимся—сам Валька открывает. Рубашка на нем белая, глаженая, рука­ ва завернуты и вроде не такой лохматый, как приезжал. Увидел нас, засмеялся. Откуда вы? Хоть бы телеграмму дали. А потом повернулся и крикнул: «Ребята, посмотрите кто приехал?! Старики мои!». Вывали­ вают гурьбой человек десять, три девки с ними, девки в штанах. Под­ хватили нас под руки и в большую комнату. А у них там сабантуй: стол длинный накрыт, на столе еда-выпивка, день рождения чей-то справляли. Усадили нас, а Валька со всеми товарищами своими познакомил. Да и засиделись допоздна. На второй день опять собрались. Дед гулял с ними. ' — Гулял,— засмеялся старик, вспоминая,—хорошие ребята, весе­ лые. И вежливые: что между собой, что с нами. С бородами многие, как Валька. — Десять дней прожили у Вальки,—сказала старуха.— Большая помещения отведена ему, на что и квартера. В той комнате, где он ри­ сует, окна высокие сплошные, чтобы свету, значит, больше. Если пере­ городить да по прошлой жизни, две семьи поселить можно. И еще ком­ ната небольшая, правда, где стол обеденный стоит, и диван. Долго не решалась я про жену спросить, а потом осмелилась. Перед отъездом уже. Ну он и рассказал. Жена его бывшая —единственная дочь .у родителей, а родители ее какие-то шибко уж большие начальники. Что отец, что- мать. Но мать поглавнее. Берегли они ее всяко, жалели, и сильно хотелось им, чтобы выучилась дочь танцевать для театров, так как все данные у нее для этого, по их мнению. А дочь своей волей на художника пошла. Учились с Валькой вместе, там и познакомились, только он был в старшей группе, а она в младшей. Приехал он, значит, в Красноярск, живет, глядь —и она туда ж заявляется. Не к Вальке, нет, просто так выпало —назначили туда. Родители желали, чтобы она осталась при них, но она настояла, как и в прошлый раз, на своем, ска­ зала, что едет смотреть жизнь, а потом рисовать ее, жизнь ту. Приеха­ ла, ну и свиделась с Валькой. Мы когда за столом сидели в первый день, ребята нам с дедом все про Вальку рассказывали, какой он из всех способный к рисованию. Это, мол, хорошо, что у вас такой сын. Его картины знают не только здесь, но и в других городах. Сначала пока­ зывают картины в Одном городе, потом везут в другой. В Москве долго висели. И везде пишут, что это картины такого-то. Нам с дедом радость большая, что сына так хвалят. И девка эта приезжая тоже поняла, что он способный, стала ластиться к нему, а он помогал ей во всем. Объяс­ нял, как надо рисовать, да что рисовать, ходил куда-то, просил, чтобы и ей помещение дали для работы. Не сразу, но дали. И еще раньше — хлопотал, чтобы приняли ее в художники. ■— Как же... Рекомендовал, чтоб приняли в их контору и документ выдали нужный. Предъявлять, вроде как удостоверение... — Вот-вот. Приняли ее, значит, и документ выписали, а потом уже помещение дали. Стала она рисовать, и долго у нее ничего не выходило, так не выходило, что она бросить все хотела, плакала и собиралась уехать домой. А Валька ей совет дает: не отступайся, успокойся да начни все сначала. А испортишь —опять начни. Только спокойнее, не надо плакать. Сколько уж она там времени мучилась, не знаем, но стало у нее вдруг получаться, да так хорошо, что всё приходили и хвалили. А с Валькой, у них к этому времени ребенок родился, живут как муж с же­ ной, зарегистрированы. Внимания ребенку теперь она уделять стала