Сибирские огни, № 1 - 1983

наших дней», й перед читателем действи­ тельно предстает достаточно обширная картина литературной жизни двух предшест­ вующих десятилетий. Анализируя произве­ дения В. Астафьева, В. Шукшина, В. Бело­ ва, Ф. Абрамова, В. Распутина, Ю.. Казако­ ва, В. Лихоносова, О. Куваева, Г. Семено­ ва и некоторых других современных писателей, автор в то же время, как он сам признается, не претендует на полноту охва­ та литературных фактов и тенденций. В первую очередь его'интересуют те явления, в которых «четко проступают, с одной сто­ роны, динамика, с другой — черты преемст­ венности». С этих позиций совершенно не случайным — и критик -доказывает данное обстоятель­ ство в каждой своей работе — видится об­ ширный, но достаточно близкий по внутрен­ нему родству круг авторов, выбранных для творческого исследования. Дело в том, что вышеназванных писателей объединяет общ­ ность основных тем и проблем, составляю­ щих стержень их произведений, разговор в Которых ведется преимущественно о «чело­ веке на земле» и «человеке перед лицом при­ роды», вещах, как мы сами понимаем, на столько же острозлободневных, насколько и взаимосвязанных. Статья, .открывающая сборник, так и на­ зывается: «...Земля и на ней человек», 'и по­ священа она отношениям человека и приро­ ды. Изображение природы, воздействие ее ' на человеческое состояние — давняя тради­ ция русской литературы. Рассматривая про­ изведения современной прозы разных лет, А. Клитко решил проследить, как эволюцио- низировала классическая традиция, какой новый взгляд на природу несут сегодняш­ ние литераторы. Критик отмечает, как креп­ нет у нынешних писателей уверенность в том, что тесный контакт с окружающей средой все больше становится «основой и .его повседневной работы, и быта», и потому так преступно потребительское отношение к природе. / Впрочем, делая обзор произведений, по­ священных взаимоотношениям человека и природы, А. Кдитко, отмечая их пафос и остросоциальную направленность, тем не менее трезво и объективно оценивает зада­ чи и возможности такой прозы, справедли­ во полагая, что «она всего лишь улавлива­ ет внутренний драматизм, противоречивость настойчиво пробивающих себе дорогу про­ цессов». Прав критик и тогда, когда значе­ ние произведений, подобных астафьевской «Царь-рыбе», видит в том, «что их авторы, задумываясь над сложным характером се­ годняшних отношений человека с природой, не предлагают готовых ответов, но будора­ жат общественную мысль, чувства людей, сознающих свою ответственность перед бу­ дущими поколениями». Большое внимание критик уделяет так на­ зываемой «деревенской» теме, хотя он и не склонен к жесткому тематическому делению прозы. Именно в этом направлении совре­ менной литературы, как, наверное, ни в ка­ ком другом, усматривает он повышенную «динамику» явлений нашей жизни, их оче­ видную, диалектическую «преемственность». Писателям-«деревенщикам» посвящены ста­ тьи: «Близкий сердцу мир» (о прозе Васи­ лия Белова), «Василий Шукшин и его ге- ■ рои», «По следам жизни». О Шукшине и Белове в нашей критике написано уже столько, что, кажется, не пов­ ториться, сказать о них что-то новое почти невозможно. И такая опасность действи­ тельно подстерегает автора книги «Глубина фокуса». Во всяком случае статья «Близкий сердцу мир» (по крайней мере, в первой ее половине) видится не более, чем еще одним литературоведческим исследованием, анали­ зирующим не столько особенности творче­ ства самого В. Белова, сколько полемику вокруг его творчества. Собственный же ана­ лиз произведений писателя (за исключени­ ем, пожалуй, романа «Кануны») видится скорее подходом к сложному материалу. З а ­ то в работе о В. Шукшине А. Клитко прео­ долевает робость перед авторитетом, «поз­ воляет» себе высказаться не только о досто­ инствах одного из крупнейших мастеров современной советской прозы, но и его недо­ статках. В частности, критик объективно оценивает роман В. Шукшина «Любави­ ны», отмечая, что в нем недостает убеди­ тельности общей картины, «когда писатель досконально знает, откуда пришли и куда идут его герои». Пик расцвета «деревенской» прозы при­ шелся на конец 60-х годов и нынче как буд­ то трудно ожидать от нее каких-нибудь зна­ чительных открытий. Тем более после «Плот­ ницких рассказов» В. Белова, «Характеров» или «Сельских жителей» В. Шукшина. Од­ нако А. Клитко не зря одной из основных черт этого’ направления назвал «динамику». «А между тем,— пишет критик, в статье «По следам жизни»,— многое свидетельствует о том, что в литературе идет процесс накоп­ ления нового качества, «прощупывания» нового... материала. Ибо сегодняшнее село уже не такое, каким оно было десять—пят­ надцать и даже пять лет назад». И то, что текущая проза улавливает эти новые явле­ ния, «учитывает движение времени», автор доказывает на материале повестей В. Пота­ нина «Над зыбкой» и В. Коньякова «Дале­ кие ветры». Особенность подхода к теме у этих писателей критик видит в том, что они «чутко улавливают происходящие в совре­ менной деревне процессы, не увлекаясь поэ­ тизацией ее традиционных черт, не впадая в идеализацию прошлого». Своеобразным продолжением статьи «По следам жизни» стала статья «Напряжение поиска». Поиски нового выражения действи­ тельности, когда-то начавшиеся в «лириче­ ской» и «деревенской» прозе, перешагнули тематические и жанровые границы, стали всеобъемлющими. «Переплетенностью пло­ скостей» характеризуется теперь современ­ ная проза, глубоким взаимопроникновением. И перед литературой встают новые вопро­ сы, о существовании которых мы раньше и не подозревали. Один из них — отмечает А. Клитко — вопрос о «специфичности эсте­ тического освоения мира в эпоху бурного развития НТР». Любопытно, чхр круг писателей, находя­ щихся в поле зрения критика, почти не ме­ няясь на протяжении всего сборника, вдруг резко расширяется в завершающей книгу статье, причем расширяется за счет писате­ лей, на первый взгляд, очень далеких от ма­ стеров лирической и деревенской прозы. В орбиту внимания попадают произведения Ю. Трифонова, Ю. Бондарева, В. Тендряко­ ва, А. Плетнева, Однако такое «вдруг» не