Сибирские огни, № 1 - 1983

постановкам масштабных массовых сиен. Сказывалась его работа с Баратовым в по­ становках «Бориса Годунова», «Хованщи­ ны». Баратов научил его хорошо понимать -характер массовых сцен, искать в них внут­ ренний стержень. И пресса, повсеместно от. мечала правдивость его постановок... Через три года он вернулся в Ереван — вернулся, чтобы стать главным режиссером Ереванского академического ордена Ленина оперного театра имени Спендиарова. Рабо­ тал здесь восемь лет, и работе этой можно позавидовать. Трудная? Да, даже напря­ женная... Интересная? Да! И даже более того: я мог бы просто рассказать об одном случае, и он бы сказал многое — о его сов­ местной работе с Мартиросом Сарьяном, оформлявшим в качестве художника его постановку оперы Спендиарова «Алмаст». Признаюсь, когда я услышал имя Сарья- на — перо дрогнуло у меня в руке: это была тема для отдельного очерка! Здесь же я только могу сказать, что когда ереванцы привезли эту оперу в Москву, в Большой те­ атр на празднование 100-летия Ованеса Ту­ маняна, она явилась украшением их афиши. Но такая работа — подарок судьбы, а по­ дарки эти судьбр раздает нам не часто; в остальном успех нашей работы зависит от нас самих. Нет, конечно же, нельзя сказать, что Ваагну Багратуни не везло на дарови­ тых соавторов в оформлении спектаклей: некоторые постановки ему в качестве ху­ дожника оформлял, например, Налбан- дян — художник тоже широко известный, но вот к опере молодого ереванскрго компози­ тора Эрика Арутюняна «Сказка для взрос­ лых» (по сказке классика армянской лите­ ратуры Ованеса Туманяна «Капля меда») даже либретто Багратуни — написал с ам: проблемы третьей мировой войны, п р и г о ­ в о р в о й н е ! — 14 актов! Работа? Работа! И какая! И тема крайне современная, ак. туальная по сей день. Результат этой работы? Журнал «Советская музыка» (№ 8 , 1970 г .): «В Ереванском театре оперы и балета состоялась премьера оперы Э. Ару­ тюняна «Сказка для взрослых» (либретто В Багратуни по легенде Ованеса Туманяна «Капля меда»). Создатели спектакля сумели сохранить проникнутую тонким юмором мудрость нравоучительной сказки и в то же время добились стремительности темпа дей­ ствия, напряженности конфликтных столк­ новений... Изобретательна постановка та­ лантливого Багратуни, сочно ее оформление художником А. Унаняном». А кроме того были и .«Крушение» Г. Арменяна, и «Огненное кольцо» по Б. Лав­ реневу... В постановках опер ему помогали и Ваграм Папазян — автор книги «Моя жизнь в театре», и народный артист СССР Микаэл Таверзян— дирижер, умерший за /пультом, и народный артист СССР Вагар- шьян... Не все в самом театре шло гладко и ровно, но Постановки Багратуни всегда от­ личались с лучшей стороны. Журнал «Советская музыка» (№ 4. 1972 г.): «Характерна... постановка «Риголетто». Как показывает практика вот уже более чем столетнего бытования этой оперы на круп­ нейших сценах мира, она редко будила сме­ лую режиссерскую мысль.. Исключение со­ ставляет, пожалуй, лишь разработанный К. С. Станиславским и осуществленный в Оперной студии его имени* под руководст­ вом П. Румянцева режиссерский план «Ри­ голетто» (1938 г.). В постановке Багратуни вновь, как и в «Сказке для взрослых», Дают о себе знать приемы итальянского народного театра ма­ сок. На этот раз они преломляются сквозь призму ярко театральной традиции вахтан­ говской «Принцессы Турандот», На специ­ ально написанном занавесе (художник А. Шакарян) — характерные маски и шуты в гротескно изломанных позах. Впоследст­ вии заСтавка эта — чуть варьированная — будет появляться в начале и в конце каж­ дого акта. Возникая в различных сценах, она то соответствует внутреннему состоя­ нию Риголетто, то резко контрастирует ему, обостряя тем самым драматургию действия. Стремясь углубить мотив социальной Не­ справедливости (в этом постановщики близ­ ки плану оПеры, разработанному К.. С. Ста­ ниславским), режиссер подчас намеренно усиливает гротескность отдельных образов. Так, герцог Мантуанский и его приближен­ ные трактованы как герои некоего сказоч­ ного королевства. Правомерно ли подобное прочтение? Не противоречит ли оно в чем-то самому духу этого произведения? Здесь можно было бы поспорить...» Поспорить, конечно, можно, отчего же нет? Говорят, в споре истина рождается. В недрах классики Багратуни и его кол­ леги искали свежие идеи, ее с о в р е м е н ­ н о е прочтение... Она, классика, всегда сов­ ременна... * * * ■— Ваагн Вачеевич, с чего и как началась ваша деятельность в Новосибирском опер­ ном театре? —• После того, как мы, ереванцы, в 1973 году привезли в Новосибирск свою оперу «Алмаст», у нас установились более или менее тесные контакты с Ноьосибир- ским оперным, мы стали иметь какое-то представление друг о друге. И вот в 1974 году, несколько неожиданно для себя, я вдруг получил предложение от руководства Новосибирского театра поставить на его сцене «Орлеанскую деву» Чайковского. Поставить этот спектакль я и сам давно хотел, но предложение застало меня, если откровенно, врасплох. Партитуру пришлось смотреть в кратчайшие сроки, со скоростью прямо-таки реактивной: за 6 —7 часов поле­ та в самолете. Меня привлек в этом спек­ такле прежде всего замысел главного ди­ рижера театра Исидора ‘Аркадьевича За- ка — музыкальный замысел. Такой замысел имеет всегда каждый дирижер... или «дол­ жен иметь» — так правильнее. -И здесь глав­ ное — найти отклик этому замыслу в за­ мыслах режиссера. Я в замысле Зака уви­ дел то близкое мне, м о е л и ч н о е , что, собственно, и заставило меня работать над этим спектаклем. Взаимопонимание дири. жера и режиссера — вещь основополагаю­ щая и необходимая для успеха оперного дела. И, если я правильно помню, то этот спектакль мы поставили за месяц. Мы во­ зили спектакль в Москву во время гастро