Сибирские огни, 1982, № 12

— Далеко ли держишь путь, добрый молодец? Потом пригласит «к столу», разложит на тряпице свой крестьян­ ский ужин, нальет в жестяную кружку густого чаю, заваренного не­ ведомыми пахучими травами. И как хорошо потом лежать на охапке молодого сена, смотреть на звезды и думать о диких временах далекой степной вольницы, и радоваться одиночеству, свободе, тишине. Костер между тем догорит, станет совсем темно, голубая судорога пройдет по красным угольям,—и на мгновение почувствуешь вдруг всем своим существом, что когда-то ты видел уже все это: костер, извер­ гающий последнее пламя, словно затухающий вулкан, черное небо над головой и дикое пространство земли вокруг. Почудится, будто жил ты уже когда-то тысячелетия назад, в дремучую пору огня и охоты... 2 «Красный обоз» проезжал по нашей улице. Зрелище было не сказать, чтобы шибко уж торжественное и радостное. Вереницею шли кони, впряженные в телеги, брички, арбы, ходки, на которых громоздились мешки с хлебом. Лошади до того были измотаны летними и осенними работами, что походили на скелеты, обтянутые шелудивыми шкурами. Не лучше выглядели и быки, которые тащились следом. Они еле пере­ ставляли свои клешнястые ноги с разбитыми копытами, головы их бы­ ли пригнуты тяжелым ярмом. На передней подводе развевался красный флаг, на некоторых дру­ гих были прилажены тоже красные лозунги и транспаранты, на кото­ рых пестрели белые буквы: «Получай, Родина, наш сверхплановый хлеб!», «Выполним полтора плана хлебопоставок!» Мы, ребятня, увязались за повозками, переговаривались с возчика­ ми, принаряженными по случаю торжества. Дед Тимофей Малыхин вос­ седал на груде мешков в овчинной шубе и в лисьем казахском треухе. Стояла теплынь, пот катил со старика ручьями, но одежда полегче, вид­ но, была у него в таком затрапезном виде, что в ней стыдно было по­ казываться на люди. Мокрына Коптева, напротив, одета была по-летнему и пылала мако­ вым цветом: на ней красовалось алое платье довоенного образца. Ста­ рый мой «приятель» бык Шаман, которым она управляла, косил назад закровенелым злобным глазом, готовый сорваться и разнести бричку вместе с возницей: известно, что быки не выносят красный цвет. А когда Мокрына понукнула и подогнала Шамана вплотную к идущей впереди повозке, на которой краснел транспарант, бык не выдержал, рванулся вперед, поддел рогом ненавистный ему кумач и понесся в сторону, ло­ мая чинный строй «красного обоза». Но, пожалуй, главной причиной, из-за которой я и мои дружки тащились за обозом, был оркестр. Да, да, настоящий духовой оркестр! Его специально привезли к нам из райцентра, и сейчас оркестранты ехали впереди обоза на бричке, застланной не то большим ковром, не то расшитой казахской кошмою. Мы впервые видели такое чудо. Начи­ щенные медные трубы так и плавились на солнце. Через некоторое время, выйдя за околицу, музыканты пересядут на эмтээсовскую полуторку и укатят к себе в райцентр, а их место впереди «красного обоза» займет на своих дрожках председатель Глиевой, во­ зомнивший себя главным виновником торжества... А пока что при вы­ езде из села музыканты слезли со своей брички, пошли, было, пешим ходом, пристраивая свои трубы для игры, но скоро сбились в кучу, сме­ шались, так как все они были в начищенных штиблетах, а по дороге недавно прошло утреннее стадо, и вся она была заляпана коровьими шевяками, которые еще дымились... Наконец догадались свернуть на обочину, где было почище. И вот теперь-то грянула доселе неслышанная мною медная музыка! Сначала ничего нельзя было разобрать, потом из протяжного рева, барабанного 6 * 83