Сибирские огни, 1982, № 12

НЮШИН. А помощников было сколько? ЛУКАНИН. На имя Вехоткина... Кому же ты столько подарил? ХАПРАТОВ. Председатель горисполкома Вехоткин. Сергей Бори­ сович. НЮШИН. А на бланке я так и написал: на строительство городско­ го аквариума. КОСАРЕВ. А где, Трофимович, рыбу для него возьмешь? НЮШИН. В то'м-то и вопрос, что если будете так и дальше хозяй­ ствовать, может и на мой аквариум ее не остаться! КОЛЬКА. Потому-то дед и спешил! ТУСТУГАШЕВ. Раньше сами в сасыпушках жили, сато по реке станешь потыматься, таймешка в ямке, один над другим в три этажа ходит! А ты: мала! Поплыли тальше. Где он ходит пять этажей! НЮШИН. А нынче сами в девятиэтажках живем... ТУСТУГАШЕВ. Сато таймешка, што характерно, по сасыпушкам прячется! ХАПРАТОВ. Интересная выходит самодеятельность! НЮШИН. А то природные-то богатства грозимся все приумножить. Для будущих поколений, мол. А я, может, неверующий Фома. Потому-то и хочу персональный вклад внести: пусть люди через стекло на рыбу глядят и думают... Да и потом должок, Петрович, за нами. АНДРЕЙ. Есть должок. ЛУКАНИН. Ну, что, герои дня? Придется еще разок тост за вас отодвинуть? За деда, а? ТУСТУГАШЕВ. Са тебя, отнако, Володя! КОЛЬКА. Мне бы только хотелось перед этим кое о чем спросить деда. А то один животрепещущий вопрос он так и обошел стороной, так и не ответил: сам-то наркома видел? НЮШИН ( помолчал, вздохнул). Нет пока! Х а п р а т о в громко смеется. НАТАЛЬЯ СТЕПАНОВНА. Что значит — пока? НЮШИН. Ребята знают. Говорил им. Что с каждым годом человек все больше и больше в прошлом своем копается... Возвращается каж­ дый раз туда и возвращается... вроде обживается там заново. И о чем жалел — раньше не было! —теперь мерещиться начинает: а ить было! Не сдержишь себя и— скажешь, было, да! А я вот держусь пока... НЮШИНА. Слышал наркома —и то хорошо. МАРЬЯША. По радио? НЮШИН. Билет мне в городской театр дали, он там должен был вы­ ступать, а я пока мало-мальски целые ботинки на один вечер выпросил, все места позанимали. Может, наверху, на балконе, думаю? Куда там!.. Одни спины. Не то что не видать за ними — и не слыхать даже. Ростг»- чек-то у меня... КОЛЬКА. Да, дед, тут ты подкачал. НЮШИН. А передо мной верзила —от с такими плечами! ЕЛКА. Акселерат. НЮШИН. Приподнялся я на цыпочки, чтобы из-за него выглянуть, а тут гвоздик из ботинка— как кольнет! Я чуть не закричал... А этот на единый миг обернулся, тут я одно-единственное слово и рассдышал: «до чертиков!» КОЛЬКА. Крупно повезло тебе, дед! НЮШИН. Я тогда давай спину эту долбить: кого, говорю, нарком кроет? А этот мне: нарком сказал, металл стране до чертиков нужен! И опять все спиной закрыл. Наглухо. КОЛЬКА. Вот за это, дед, мы все тебя и любим. Что не приукра­ шиваешь. За правду! ЛУКАНИН. Будь, Владимир Трофимович, еще сто лет здоров! С Н ю ш и н ы м чокаются, говорят ему подобающие в таких случаях слова. 149