Сибирские огни, 1982, № 12

образуется и что я емогу простить тебе даже то, что у тебя не появилось и вот столечко ревности, когда я солгала тебе о Викторе!.. Тебя это уст­ раивало, Хапратов! ХАПРАТОВ. Тебя, по-моему, тоже. НЕЛЛИ. Я не оправдываюсь, нет. Конечно, мне нужна была хоть чья-то помощь, ведь я была детдомовская девчонка... И я благодарна те­ бе, да, да! И я и нынче ничего не сказала бы тебе, если бы ты не был так воинственно настроен к бедной Ёлке,— а ведь она твоя дочь, Хапратов! ХАПРАТОВ. Дай побыть... дай мне подумать! Отходит в сторожу, а Н е л л и медленно возвращается к столу. М а р ь я ш а громким шепотом зовет Е л к у . МАРЬЯША. Ну, так! Сейчас я тебе сделаю подарочек. Сейчас ты упадешь! ЕЛКА. Конечно, упаду — мне никто никогда подарков... нет, неправ­ да! Каску сегодня Михайла подарил. МАРЬЯША. Или нет... нет! ЁЛКА. Жалко стало? МАРЬЯША. Мне?! Жалко?! (Начинает снимать джинсы.) Вот, бе­ ри!.. Они тебе как раз будут. ЁЛКА. Ты что, тронулась? Знаешь, сколько они у нас на толкучке? МАРЬЯША. У меня их— еще десяток. ЁЛКА. Десяток?! МАРЬЯША. Нет, тоже неправда... двое всего. И это — лучшие. А ты все равно бери, бери, иначе я обижусь. На всю жизнь! Давай свои! В чем я останусь? А ты иди покажись. Иди-иди! Они меняются джинсами, и Е л к а в Марьяшиных убегает к столу. ЁЛКА. Мне джинсы Марьяша подарила! КОЛЬКА. Те же — и Ёлка в новых джинсах! МИХАИЛА. С Марьяшиного плеча. НЮШИН. Ну, что? У всех все есть? Все уселись? ЛУКАНИН. Владимир Трофимович!.. Ван Ваныч. Ну, так что — за героев дня? За ващих внуков? НЮШИН. Ты меня извини как хозяина и как старшего, Петрович. Пускай это будет второй тост, ладно? За героев дня. Я тебе потом слово, Петрович, дам. А первый тост я сам хотел... КОЛЬКА. Культ личности, дед! НЮШИН. Как раз нет. Коля, внук, раздай яблоки. Чтобы у каждо­ го было яблоко. КОЛЬКА. Другое дело. НЮШИН. В тридцать третьем, в конце июля... Когда старый ком­ бинат только задымил. Города, считай, не было. Вокруг болото. Иност­ ранные. спецы с порога уток стреляли. Самое высокое здание — крепость, что казаки при Екатерине поставили. А так —бараки, засыпухи, зем­ лянки. ЛУКАНИН. Говорят, Трофимыч, шутка тогда была: у кого небо­ скребы, а у кого — землескребы, так? НЮШИН. Нарком приехал. Орджоникидзе. Серго. Собрался у него в вагоне народ, а на столе яблоки в вазе. Большие да красные... Ну, на­ ши, сибиряки-то', ладно. Фрукт чуть ли не заморский... Не ели, ну, и не надо. Перебьемся. А те, кто из России, поглядывают. А один, земляк наркома, грузин или другой кавказец какой, прямо-таки глаз с них не сводит... Нарком заметил, взял вазу: берите, говорит, товарищи, ешьте!.. И заначку, какая была у него, велел принести. В общем, по половинке, а всем досталось. КОСАРЕВ. Факт исторический. НЮШИН. Уехал потом Серго. А в октябре, когда самая пора де­ ревья сажать, пришел в наш Сталегорск вагон с саженцами. От нарко­ ма. От товарища Орджоникидзе... От этих саженцев и пошли потом сталегорские наши сады. И мой тоже — я как раз в ту осень участок 147 10*