Сибирские огни, 1982, № 12

(Луканин стоит, словно к чему-то в себе прислушиваясь, а неподале­ ку все еще говорят речи, все еще аплодируют, все еще слышатся обрыв­ ки фраз: «Все, товарищи, все,— в гостиницу, отдыхать!» — «Всем хватает места?» — «А где у нас Марья Семеновна? Марья Семеновна где?..» Мо­ лодой женский голос продолжает говорить с опытным надрывом: «Се­ годня родина смотрит на часы. Сегодня родина ждет... А завтра все уз­ нают еще об одном трудовом подвиге сибиряков — первую сталь даст новый гигант черной металлургии, третий кислородно-конвертерный цех... Еще один ручеек из далекого Сталегорска вольется в стальную ре­ ку России, все мы станем еще сильней и непобедцмед.Ц,»)* КАРТИНА ВТОРАЯ ' Перед праздником людно на сталегорском рынке, но купить здесь почти ничего не купишь, апрель — самый трудный для сибиряков месяц: запасы поистощились, свое­ го ничего пока нет, все только привозное, и единственное, что остается — громко ру­ гать приезжих спекулянтов да утешаться саженцами — призрачной надеждой на буду­ щее. Саженцев на базаре много, выбор большой, и покупателей приходится зазывать. Около нюшинских саженцев — Колька и его друг Михайла. СТАРУХА (идет мимо). Спекулянты чертовы, чтоб вам на том свете пусто было, говорю ему, раз огурцы такие дорогие, хоть положи с похо­ дом, а он и слова такого не слыхал, «не понимаю», зато бумажку протя­ нула, схватил, думала, руку оторвет, спекулянт чертов!.. КОЛЬКА. Не ругайся, бабушка, сама виновата — зачем тебе огур­ цы? Вода! Купи лучше яблоньку — и сама еще успеешД поешь и внукам твоим останется! СТАРУХА. Так ведь сдерешь, поди? КОЛЬКА. Эт точно, бабушка, сдеру как с липки. СТАРУХА. И-их, добрым хвалишься! КОЛЬКА. Я не хвалюсь. Я только честно предупреждаю. МИХАИЛА. Чтобы потом разговоров не было! СТАРУХА. И на том спасибо. МИХАИЛА (кричит). Самые дорогие яблоньки в Сталегорске! Са­ мые дорогие— налетай! КОЛЬКА. Налетай — подорожало! ' МИХАИЛА. Н-налетай!.. Уже скрипнули неподалеку тормоза, заглох мотор, уже вышли из машины Л у к а н и н с товарищами, уже услышали разговор Кольки со старухой, молча наблюдают, лишь переглядываются. Зато разговорились стоящие чуть поодаль от них Е л к а с М а р ь я ш е й . ЕЛКА. Ты себе не представляешь, какая она фантазерка. Это просто сил нет. МАРЬЯША. Твоя мамочка? ЁЛКА. Запутала меня-—ужас! Сам Штирлиц не разберется. Снача­ ла, когда я маленькая была, долбила мне, что отец в командировке. В длительной... МАРЬЯША. Когда дети маленькие, они всем это долбят. Пока еще надеются замуж выскочить. Мне подружка про свою мать рассказывала один к одному... ЁЛКА. Все правильно: хочет выскочить, а дураков нет. И тогда она придумывает другой номер: будто бы он погиб. МАРЬЯША. Помер с голоду, потому что перестали посылать коман­ дировочные. Лимиты кончились. ЁЛКА. Но я ее и тут разоблачила! Я такая чекистка стала, ты не представляешь! Что хочешь распутаю. МАРЬЯША. Тебе на юридический идти надо. ЕЛКА. Уже думала. А главное, я для себя решила: никогда не буду Слышится голос 6 л к и, к М і р ь я п а убегает. 133