Сибирские огни, 1982, № 11

Походит, покрасуется сама перед собой, а увидит, что пора домой, скинет наряд и не станет его вмиг, лишь разбегаются соболи да куницы в разные стороны. Вскоре Алена своего платья старенького перестала стыдиться., Богатеи узнали, что на промысел Антип ходил без толку, совсем на смех подняли. Особливо купчина один. Как войдет в нему в лавку, так купец начинает подтрунивать: — Что, Антип, добыл приданое дочери? То-то она у тебя «боярыня», в дырявой шубейке по селу шастает и еще нос задирает. Может, продаст? Куплю кобелишке на подстилку. Молчал Антип, молчал, да и сказал:—Денег не хватит расплачиваться. Купец глядит недоверчиво. Антип не унимается: — Алена моя, коли захочет, получше жены твоей могет вырядиться. У купца после таких сло« лицо вытянулось: -г Ай, врешь! Тут Антипа за живое взяло, схватил шапку с головы да об пол ее. — Бьюсь об заклад! В лавку народу набилось, все дивуются: эко Антип разошелся. Кой-кто над купцом подтрунивает: — Поспорь! Аль не могешь?! А тому зазорно— мужичонка — лапоть дырявый, подсмеивается, а он вроде боится. Ну, и подал пятерню: — Разбивай кто хошь! Мужики и порешили, если к масленице выйдет Алена на игрища в одежде такой, что даже у богатеев нет, отдаст ей купец тыщу рублей на приданое. А коли обманет Антип, то пойдет с Аленой к купцу в кабалу на три года. ...Скоро масленица, а Алена в латаной шубейке все бегает. Многие головой кача­ ли, Антипа жалеючи, но тот молчит, бороденку почесывает, да и Алена не унывает. Вот и праздник наступил. С утра высыпал наро'д на игрища. С гор катались, пес­ ни пели. Только Алены не видно. Кто-то и крикнул: — Быть Антипу с Аленой у купца в работниках. Купец в это время на тройке мимо ехал, услышал и закричал: -— Айда все к Антипову дому, поглядим, как он, лапотник, слово держит. — А сам-то держишь?! — крикнули из толпы. , — Я-то?..— достал кошель,— Вот она тыща! Что Антип нам покажет?! И покатил. За ним все толпою к избе Антиповой. Подошли, стучат. — Нет дочки, с утра исчезла куда-то. — А-а-а! — взревел купчина.— Впрягайся вместо коней! Заплакали в толпе, завздыхали: — Ишь, зверюга, чё делает, над человеком измывается. Склонил Антип голову, распряг коней, вдруг кто-то закричал: — Гляди-ка, братцы, красота какая] — и рукой на лес показывает. Все и ахнули: выходит из леса Алена в шубе собольей. Боярыня, да и только. Купчина тут и сел. А ему кричат: — Чего рот раскрыл шире варежки, Антипу тыщу отваливай! Бросил купец Антипу под ноги кошель с деньгами, запряг лошадей и погнал из толпы под общий хохот. Приехал домой, схватился за голову: — Как же это, дочь лапотника и богаче его жены одежду носить будет?! Откопал в подполье кубышку с золотом, вернулся к Антипову дому. Толпа не рас­ ходится, на Алену любуется. Купец и пристал: «Продай шубу!» Алена плечами пожимает, на отца поглядывает, а тот посмотрел на шапку Алены: на ней соболиный хвостик согласно помахивает. Ну и кивнул дочери, дескать, продавай шубу вместе с шапкой. Высыпал купец золотые, схватил дорогую покупку и быстрее домой. Дома шубу на сундуке разложил аккуратно, пошел жену позвать, а вернулись, глянули — ни шубы, ни шапки, лишь хвост соболиный мелькнул в окошке. .— Ограбили! — заорал купчина и кинулся к уряднику. Взяли Антипа, хотели суд учинить, да народ не дал. Дескать, продана шуба по- честному, а что украли — сам виноват. Так и остался купчина ни с чем. А как Григорий вернулся, и свадьбу сыграли славную.