Сибирские огни, 1982, № 11

Поклонилась, хотела было корзину взять, да где ж ей такую тяжесть унести? Мо­ лодец взглянул на корзину,' да гак пристально, что она сразу в маленькое лукошко превратилась. Подал Анютке и сказал: — Неси домой, да не ставь где-нибудь по дороге, не то опять в большую превра­ тится — не донесешь. Поклонилась Анютка в цояс, взяла лукошко и пошла в. село. А как вернулась, лу­ кошко на крыльцо поставила, так оно в большую корзину на глазах превратилось: с ме­ ста не сдвинешь. Выскочил хозяин с хозяйкой на крыльцо, за ними Федька-дурак с жирными се­ страми, еле втащили корзину в избу. Крысан совсем задурил, алчность из него хлещет, заорал на весь двор: — Запрягай лошадей, Федор. В лес поедем, найдем, где она грибы прячет. Анютка вспомнила наказ молодца, чтоб хозяин в лес не показывался. Хотела ска­ зать, но тот слушать не хочет, кричит: — Несите короба, да побольше, враз увезти надо, чтоб другим не досталось! Федор лошадь в сани запряг, подвел к крыльцу. Сел Крысан, Анютке приказал садиться. Но та стоит, ехать не хочет. Нельзя, говорит, и все тут. Схватил тогда Кры­ сан кнут, хлестнул Анютку. Упала она от боли на землю, но слова не вымолвила. Братец Васятка увидел, что сестренку бьют, вцепился ручонками в хозяина, пла­ чет: — Не бей сестричку! Не бей родненькую! Крысан понял, что Анютка ничего не скажет, схватил Васятку, засверкал глазами, зарычал по-волчьи: — Не поедешь — ему достанется! Делать нечего — взяла Васеньку на руки, прижала к груди, села в сани. Обрадо­ вался Крысан, махнул Федьке рукой — гони, мол, быстрее. Въехали в лес. — Показывай,— говорит Крысан,— где грибы брала? Анютка туда, сюда глядит, а полянки той нет. Увидит ель большую, подъедут,— ан нет, место не то. Крутил, крутил Крысан по тайге, разозлился вконец, схватил Анют­ ку за косу — хотел кнутом по спине хлестнуть, да Федюха заорал дурным голосом. Оглянулся Крысан, и ноги от страха к земле приросли: стоит перед ним огромный мед­ ведь, пасть оскалил, вот-вот лапой "ухватит. Закричала тогда Анютка: — Не надо, медведушка, не надо, батюшка, бог с ним, пусть живет — человек ведь! Но медведь зарычал грозно: — Не может он человеком называться, коли душу злую имеет. Нет такому про­ щения! Взглянул медведь в глаза крысановы, да так пристально, что Крысан вдруг уменьшаться в росте стал. Нос удлинился, руки к плечам подобрались, еще немного и... в крысу превратился. Засверкал злыми глазенками, зубами защелкал, побежал в кусты. А хвост длинный, будто кнут, за ним поволочился. Охнул Федюха, глаза выпучил и погнал лошадь из леса. А медведь обернулся молодцем, подошел к Анютке, успокоил ласковым голосом и повел ее с братцем на полянку заветную. Соболья шуба Охотник Антип Хворостин удачливо в тайге промышлял. Но когда овдовел, дочка у него осталась маленькая, Аленка,— в тайгу ее не возьмешь,— стал он зимой у купца пимы катать, летом коров пасти. Так и бедствовал Антип. Пастухом-то не шибко наработаешь. Другие девчата ве­ черком в сарафанах шелковых перед парнями красуются, а Алена своего старенького платья совестится: стоит, в круг врйти не'решается. Но только не всякий на девичьи наряды засматривается. Алена хоть бедно одета, зато лицом пригожа. Парни больше ее плясать приглашали... Что бы дальше было, кто знает. Но решили недалече чугунку прокладывать — до­ рогу железную. Людей разных понаехало. Среди них мастеровой один — Григорием зва­ ли. Парень в работе сметливый, начальство его уважало. С дисциплиной на железке . 75