Сибирские огни, 1982, № 11

тану. Возле Фаины стояли двое. Один — худой, с испитым лицом и мелкой головенкой, ровно покрытой чуть отросшими после стрижки волосами, в телогрейке на голом те­ ле и разной обувке: одна нога в литом резиновом сапоге, вторая в клееном. Созна­ вая, как видно, свою невзрачность и никчемность, он близко не подходил, внимание его привлекала не столько женщина, сколько ее узлы и чемоданы. Второй — в сан­ далях и клетчатом пиджаке поверх свитера, с длинными неопрятными волосами, сто­ ял прямо перед Фаиной. Прижав перепуганного Славку, Фаина свободной рукой от­ талкивала блудливые руки бродяжки, сжимаясь на чемодане, вдавливаясь спиной в стенку дебаркадера, лицо побледнело, в глазах, ставших огромными, растерянность и страх. Еще издали Валентин уловил гнусные запахи перегара и нечистой плоти. Чуть поодаль у перил стоял крупный мужик в рыбацких кожаных сапогах, брезентовой робе и потертой зимней шапчонке, с грубым обветренным лицом, и ^раем глаза на­ блюдал за происходящим. Еще не зная, что будет делать, Валентин вклинился между Фаиной и бродяж, кой, оттеснил его и стоял перед ним бледный от решимости, приговаривая: — Ну, чего ты? Чего надо? Бродяжка отступил на шаг, подчеркнуто оглядывая его с ног до головы, угро­ жающе зашипел; р,аз и другой, пугая, резко и коротко взмахнул согнутой в локте рукой; стриженый начал заходить Валентину сзади; испуганно вскрикнула Фаина. В этот миг мужик в брезентовой робе шагнул к ним и толкнул ладонью в плечо бро­ дяжку. — Ну-ка, вали отседа! От легкого его толчка бродяжка отлетел, будто столкнулся с грузовиком. Стри­ женый тоже отступил, и оба исчезли, испарились, будто их и не было. Мужик заметил Валентину крепким хрипловатым голосом: — А ты, кореш, бабу так не оставляй, бичи ее в момент йзнахратят и барахлиш­ ко растащат, ага. — Отчаянный народец,— сказал Валентин, приходя в себя. Драться он не любил, не умел, и в карманах ничего не было, кроме папирос, спичек и комканого носового платка,—А вы, наверное, местный? — Ме-естный. Нарымский чалдон. Много раз впоследствии будет слышать Валентин слова «бич» и «чалдон» и сталкиваться с людьми, которых этими словами называют. Повидает он еще более жи­ вописных бичей, еще более кондовых чалдонов, но в памяти сохранятся именно вот эти, первые... Назавтра, в конторе бурения, Валентин имел разговор с начальником. Молодой бородатый грузный начальник был очень занят, сесть не пригласил, мельком взгля­ нул на Валентина, пробежал глазами его вызов и размашисто начертал: «(Ж. Буриль­ щиков на Сосьвинский уч-к». Пододвинул бумагу Валентину, буркнул: — В аэропорт. Покажешь диспетчеру перевозок, посадит на вертолет. Все. Валентин не уходил, стоял перед столом. Начальник вскинул на него острые хо­ лодные глаза. — Товарищ начальник...— Валентин замялся.— Тут такое дело, понимаете... — Никаких авансов. Все, иди. — Да нет, я не про то. Деньги у меня есть. Жена со мной, вот что. И сынишка пяти лет. Так что вот... Начальник, несмотря на молодость, человек, как видно, бывалый, всегда гото­ вый ко всяким неожиданностям, только пожал полными плечами. Жена? Что за ерун­ да. Какая может быть жена в организационный период? — Жена, говоришь? С тобой приехала? А' ну, давай ее сюда,— И указательным пальцем взбодрил черную окладистую бороду. Не понравилось Валентину это приглашение. Не понравилось и то, как Фаина перед дверью кабинета начала прихорашиваться. А пуще всего не понравилось, как дрогнули глаза у начальника, когда Фаина предстала перед ним. Нет, не следовало брать с собой жену. И все же, к чести начальника, деловитость взяла у него верх. С Фаиной он заго­ ворил строго: — У нас так не делается, как вы затеяли. Мужчина приезжает один, осматрива­ ется, обустраивается, потом уж, если приспичит, по обоюдному согласию и с разреше­ ния руководства вызывает семью. А так — нет... На Сосьвинском даже вагончиков не хватает, люди в палатках живут. Вы с ребенком,— он удостоил Славку взглядом,— а 49 4 СаСарешм отав ЛЬ 11