Сибирские огни, 1982, № 11

стихотворений поэт и тем самым указал на направление «боевого удара» своего творче­ ства. Прежде, чем стать настоящим «летопис­ цем солдатских судеб», ему пришлось и по­ ходить в атаку, и построчить из.пулемета, и потаскать снаряды к орудию, бьющему по вражеским танкам. Если почитать стихи И. Краснова — от его первого до недавно изданного сборни­ ка,— то мы увидим довольно выразительное документально-художественное подтверж­ дение биографии, гражданского, ратного, пути именно этого человека. Вместе с тем мы еще- раз пристально вглядимся в судьбу всего фронтового поколения советских лю­ дей. Ему было как «на роду написано» стать воином-защитником страны: даже родился он «в феврале двадцать третьего, в ночь под праздник армейский...» В стихотворении с характерным названием «Приложение к ав­ тобиографии» И. Краснов пишет: Но не зря нас солдатами звали с рождения. Подросло в самый раз и — врагам на беду — Встало в строй по-отцовски мое поколение В дни воздушных тревог, в сорок первом году... Герой И. Краснова полной мерой познал и тяжелые пути-дороги войны, и нечеловече­ ское напряжение боя, познал он и высокую, нелегкую цену воинских наград и отличий, которыми Родина отмечала отважных со­ ветских солдат. И фиксируя, воспроизводя все эти эпизоды, моменты сурового быта войны, подвиги тех грозовых лет, поэт не устает подчеркивать трагическую сущность жесточайших испытаний, выпавших на до­ лю народа: Нас и в медсанбатах награждали, Но не каждый дожил до наград. Под колючим дерном без медал-ей Целые дивизии леж ат. Самое же удивительное, пожалуй, в том, что и в эти «роковые сороковые» герой И. Краснова сохраняет истинно человече­ ское благородство, нравственную чистоту и красоту своей отзывчивой души («Мы на войне не одичали...»), не позволяет ей зачер­ стветь, замкнуться в горе, упиться утратами. И не случайно боец посылает на родину, «как лучший трофей», цветок ландыша, что прит­ кнула к минометной трубе женщина в Буха­ ресте; и поистине священна та солдатская неправда в письме матери, что они, сол­ даты, «мол, от фронта далеки», хотя на самом деле было «трудней, чем в Данто­ ном аду...» Глаз автора не только охватывает карти­ ну боя целиком или ухватывает суть той или иной воинской ситуации и дает им оценку, но и успевает подметить весомые и точные детали, подробности войны. Например: «стальная лента прочь ползла от тцнка, как будто удирала от войны»,— это ли не существенный «нюанс» общего ви­ да только что подбитой фашистской ма­ шины? В лучших стихах о войне и о послевоен­ ном лихолетье И. Краснов создает в отдель­ ных строфах своего рода поэтические «фор­ мулы», конденсирующие мысль, идею про­ изведения. 174 Драматическая ситуация, положенная в основу стихотворения «Ни разу я не пла­ кал на войне...», нам, в общем-то, знакома по многим произведениям литературы и ис­ кусства: Деревня танк фронтовикам купила, Сама же, чтоб не сгинуть без тягла, Буренок тощих к пашне приучила И женщин всех В оглобли запрягла. Примечательна, впрочем, и концовка сти­ хотворения: П луг застревал, и лопались постромки, И каторга тянулась дотемна. Год нашей славы ... Грд салютов громких... Потомки, вам понятна И х цена? Патетика прямого обращения к потомкам здесь вполне оправдана и подготовлена всей картиной народных бед и страданий, описанием, построенным на сопоставлениях, казалось бы, взаимоисключающих жизнен­ ных рядов и явлений («Танк фронтовикам» и — буренки и женщины «в оглоблях»; са­ люты славы и — каторга). Публицистическая острота темы в этом стихотворении нерасторжимо сплавлена с лирическим переживанием автора. Его ге­ рой, возвращающийся с фронта в родную деревню, своими глазами видит эту горест­ ную сцену каторжного женского труда. Боль и «печаль великая», сдавившие сердце солдата, заставляют его сразу же, даже, возможно, не заглянув в. родительский дом, примкнуть «коренным» к общей упряжке. И тут-то поэт находит образ, характеризую­ щий и самое время, и лирического героя сти­ хотворения: «...плакали солдатские медали над рыхлым гребнем первой борозды». Этот образ «плачущих» солдатских меда­ лей усилен в стихотворении «У старого учи­ теля». Военный журналист И. Краснов хорошо знает и современную солдатскую жизнь, се­ годняшний воинский быт, учения, маневры, марши мирных дней. И все же сокровенные помыслы и устрем­ ления героя поэзии И. Краснова — в труде мирном и созидательном. В этом нетрудно убедиться: стоит только посмотреть, как «осторожно танкисты в щепотку берут се­ мена», сажая у казармы цветы («Солдаты сажают цветы»), стоит только понять «со­ ображения» солдата под проливным дож­ дем на марше: «Тебе не дбждь на плечи льется, а стопудовый урожай» («Под дож­ дем»), По убеждению поэта, солдатская служба и в дни войны, и в дни мира — это, прежде всего, труд, работа тяжелая, суро­ вая, необходимая,— «а подвиг... часто он вмещается в мгновенья взлета и броска,— и только позже отливается в стихи и бронзу на века» («Призывники»), В творчестве И. Краснова (особенно в последние годы) властно вторгается тема Сибири. При этом автор не забывает и о малой родине своей — Чувашии, справедли­ во полагая: «Плохим бы россиянином я был, когда б отрекся на Оби от Волги». Лиризм, добрый и мягкий юмор, точность и выразительность жизненных и житейских реалий и деталей, меткость народного слов­ ца — характерные стилистические особен­ ности стихов о людях труда, к которым до-