Сибирские огни, 1982, № 11

ре, в первой книге сюжет еще только» берет разбег. И о героях произведения мы узна­ ем только самые необходимые сведения. Так же скупа и ограничена динамика их поступков, которые автор, как правило^ лишь обозначает. Даже некоторое детек­ тивное начало романа и тайна, связанная с попавшим в готовую скважину посторон­ ним предметом, кажутся несколько в даль­ нейшем условными, временными, необходи­ мыми только для придания начального на­ правления. И эта сюжетообразующая кон­ струкция в будущей, но начинающей уже сейчас просматриваться, перспективе рома­ на напоминает в чем-то (по целям и назна­ чению) убирающиеся при взлете стартовые фермы космического корабля. Пока веиаёестно, какими событиями об­ растут последующие части трилогии, но уже сйчас очевидно вполне, что для С. За­ лыгина гораздо важнее внутреннее состоя­ ние человека, напряжение его духовной жизни, мыслительной деятельности, с помо­ щью которой он пытается найти пути к ис­ тине, к пониманию смысла существования, нежели его внешние проявления. Впрочем, здесь особенности поэтики все­ го творчества С. Залыгина. Внутреннее род­ ство героев большинства произведений это­ го писателя, будь то Степан Чаузон («На Иртыше»), командарм Мещеряков («Соле­ ная падь») или главная героиня «Южно­ американского варианта», состоит именно в их повышенной мыслительност», я бы даже сказал — в изощренной, всеобъемлющей рассудочности. Как правило, у героев за- лыгииеквх книг почти .нет жизни сюжетной, а есть прежде всего «жизнь —мысль», (пользуясь термином самого Залыгина). Само событие, происходящее с персонажа­ ми этого писателя, выступает по большей части как предмет осмысления, .всесторонне­ го рассуждения по его поводу и по поводу взаимосвязанных с ним явлений. «Жизнь — мысль» и определяет бытие залыпінских персонажей. Не составляет исключения и роман «После бури», скорее даже наоборот, является еще одним ярким образцом про­ изведения художественной мысля. Такая поэтика определила и соответст­ вующую стилистику романа «После бури»: несобственно прямую речь обширных внут­ ренних монологов, пространные диалоги и рассуждения героев. Финал первой книги романа «После бу­ ри» есть по Сути, один непрерывающийся диспут (рассредоточенный эпизодическими происшествиями — например, припадок Ива­ на Ипполитовича.), в котором задействова­ ны едва ли не все основные участники про­ исходящих в произведении событий. Какое направление примет он в следующих кни­ гах (а он продолжится, без сомнения), остается только гадать, как приходится лишь предполагать и многое другое. Но вот позицию автора можно ощутить уже сей­ час. Нэп и то отдаленное десятилетиями время С. Залыгин видит взглядом современ­ ного художника, сопрягая историческое прошлое с днями сегодняшними. Всей логи­ кой своего повествования писатель как бы призывает ие забывать бесценного опыта история, внимательно присматриваться, прислушиваться к нему, ибо в обществен- ■- ••.--•'мгс- ном развитии, кай и в природе, не бывает ничего бесполезного. АЛЕКСЕЙ ГОРШЕНИН Дорога к победе. Сборник рассказов и очерков о Великой Отечественной войне. Составитель Ю. Мостков. Новосибирск, Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1981. Стоит сразу же оказать, что появление подобного издания ие мюжет быть «вдруг», не может состояться случайно —за ним ощутим большей я плодотворный опыт За­ падно-Сибирского книжного издательства по выпуску .разнообразных серийных книг, коллективных сборников и антологий. В книгу вошли произведения двадцати авторов —непосредственных участников и очевидцев битвы советской страны с фа­ шизмом. Составитель, бесспорно, отбирал самое лучшее. Достаточно обратиться к именам: Михаил Шолохов и Алексей Тол­ стой, Леонид Леонов .и Илья Зрѳнбург, Ни­ колай Тихонов и Константин Симонов, Ан­ дрей Платонов и Валентин Катаев, Борис Горбатов, Василий Гроссман, Борис Поле­ вой, Леонид Соболев, Вадим Кожевников. И имена другого писательского поколе­ ния — Е. Носов, Г. Бакланов, В. Богомо­ лов, Ю. Нагибин, В. Субботин. Сибиряк»: Виктор Астафьев и Владимир Сапожников. Ю. Мостков выбрал оригинальный, сов­ ременный .ракурс расположения произведе­ ний военной прозы, позволяющий объеди­ нить очерни и рассказы, написанные в годы войны, с .рассказами на эту же тему после­ военного периода, сегодняшнего дня. Со­ ставитель обратился ие к хронологии соз­ дания того или иного произведения (хотя и она во многих случаях, разумеется, соблю­ дается), а к хронологии войны. В .книге со­ ответственно обозначились пять разделов: годы— 1941-й, 1942-й, 1943-й, 1944-й и 1945-й. «Дорога, к победе» раскрывает динамику развития военного очерка и рассказа, а са­ мое Главное демонстрирует нынешнему чи­ тателю богатую, цельную, художественно правдивую картину исторических событий с 22 июня 1941 года по День Победы 9 мая 1945 года. Этот сборник воссоздает и подвиг нашей литературы, что была все эти долгие 1418 суток войны вместе оо сво­ им народом, в рядах ее армии. Произведения, рожденные непосредствен­ но в огне боев, не теряют и сегодня своего благородного, мужественного накала, стра­ сти, патриотической силы, а рассказы, по­ явившиеся спустя десятки лет, созревшие в тиши писательского кабинета, волнуют, словно они слагались под свист пуль. Это относится и к замечательному публицисти­ ческому выступлению И. Эренбурга «В пер­ вый день», под которым стоит — 22 июня 1941 года, где мы найдем пророческую символичную фразу: «Фашисты начали войну. Мы ее кончим —•победой труда и свободы». Это относится и к прекрасному рассказу Евгения Носова. «Красное вино по­ беды», действие которого происходит в го­ спитале 9 мая 1945 года, а написано про­ изведение в 1969 году. Это относится и к незабываемому рассказу Н. Тихонова «Пое­ динок», что был напечатан в «Правде» 170