Сибирские огни, 1982, № 10

— Если бы я знал! Я сам поехал бы к ней! Ведь этот ребенок так забавно скакал... Директор нахмурился, заметив, что по манежу топает какая-то женщина с красной пластмассовой сумкой в руках. — Что вы здесь делаете? — строго спросил Директор. Посторонним вход запре­ щен! — Позвольте! — удивился Профессор.— Это же моя соседка, тетка Доставалиха. Как вы сюда попали, тетушка? — Я вам не тетя, а вы мне вовсе не племянник! — рассердилась Доставалиха. Все вы іут обманщики и жулики. А я женщина честная, пострадавшая. И пусть ваша артистка — гражданочка ведьма — даст настоящие пуговицы или возвернет кота. — Что такое? — Директор обеими руками схватился за свою лысую голову. Свистулька... гитара... Профессор... ведьма... газета... пуговицы... красная сумка... вход запрещается... Я схожу с ума... Ведьмы в нашем цирке не работают! — Как так не работают?! — разозлилась Доставалиха.— Тут она работает, это уж точно! И пускай предоставит настоящие пуговицы. У меня креп-жоржетовое платье построено. Я тоже хочу стать молоденькой! — Милая тетушка, расскажите все по порядку,— попросил Профессор. — Какой же порядок, если беспорядок! Тут и рассказывать нечего. Я вашей граж­ даночке ведьме сообщила, что у нас в Веселых Горах кот разговору обучается... И ко­ тик у меня во дворе заблудился... — Я все знаю, соседушка,-—сказал Профессор.—Он не заблудился. Вы похитили Котькина и продали его колдунье. Что ж вы за это получили? — А вот! — на ладони у Доставалихи сверкали дешевые металлические пуговки.— .Она сказала: «Пришей к платью; как потом дернешь незаметно за пуговичку— враз в -девчонку переменишься!» А кому не хочется снова девчонкой стать?.. Я креп-жоржето­ вое белое платье построила, пуговицы нашила. А они все как есть сплошь фальшивые: дергаю, дергаю — и никакой тебе перемены... — Мы-то здесь при чем? — спросил Директор. •— А как же! Вы — ее начальник. Гражданочка ведьма сама сказывала, что в цир­ ке, мол, выступала, на гитаре играла. — Ничего подобного! В нашем цирке выступала очень милая девочка с гитарой... — Она самая ведьма и есть! Директор опять схватился за голову. — Девочка-старуха?.. В том-то и дело, что в цирке ее нет и где она живет, неиз­ вестно! — Почему ж неизвестно? — сказала Доставалиха.— Очень даже известно: новый микрорайон, дом тринадцать, квартира двадцать один. Там и проживает. — Спасибо! —Маленький прозрачный Профессор вдруг чмокнул Доставалиху в щеку.— Спасибо, соседушка! Теперь-то мы знаем, где наш Котькин!.. Жура, ты запом­ нил адрес? — Запомнил! — раздалось из темноты пустого зрительного зала. Там в последнем ряду сидел грустный клоун и осторожно гладил по спине Старо­ го Знакомого — серого волка. I ( Т о п л е н о е р е з и н о в о е м а с л о . Котькин все утро сидел на подоконнике, под закрытой форточкой, и смотрел вниз на улицу. За окном висел мелкий весенний дож­ дик — казалось, ему конца не будет. Ушастая сова, сидя на шкафу, крепко спала. Цапа. Цопик с утра опять жарила колдовские котлеты на топленом резиновом масле, и вся квартира пропиталась мерзким запахом. Но ведьма позавтракала с удо­ вольствием. Потом встала перед зеркалом и, подергивая пятую волшебную пуговицу, превращалась то в девчонку, то в старуху. — Ах, я и в старости выгляжу еще милой и симпатичной,— говорила она, любу­ ясь собой.— А уж девица — так просто прелесть! Не правда ли, Аркадий? Котькин не отвечал. — Ты меня слышишь, Аркаша?.. Что с тобой, Аркадий!.. Нежно-зеленый хвост у Котькина как-то нелепо завертелся, усы задергались, гла­ за закрылись, и он, как мешок, свалился с подоконника на пол... — Аркадий! Аркадий!— закричала Цапа Цопик,— Аркадий, ты жив?.. — Еще жив...— слабеньким голосом отозвался Котькин.— Но вот-вот помру... — Почему помрешь? Что с тобой, Аркадий?.. — Я задыхаюсь... Резиновое масло... И жженой серой пахнет!.. Умираю... .74