Сибирские огни, 1982, № 10

ские, поданы с, явным намеком на то, что Белозерова недолго устоит в «мудреных принципах» неприступной девы-затворницы, наглухо замкнувшей свое сердце. Оно не выдержит, дрогнет под напором жизни, за­ просит любви и захочет ответить на любовь. И что станет тогда? Где, если не на ниве общественной деятельности, не в решении социальных задач, героиня романа сможет проявить себя как свободная личность?.. Такое направление художественной мысли предсказывалось авторским подзаголовком к роману: «Посвящается русской женщине». Слова эти таили немалый заряд полемиче- .ского вызова официальным установлениям. Как свидетельствовал Салтыков-Щедрин в рецензии на «Шаг за шагом», самое «стрем­ ление . женщины обеспечить свое существо­ вание самостоятельным трудом вызывает насмешки, а попытка встать в равноправные отношения к мужчине возбуждает уже пря­ мое презрение и клеймится специальным названием «распущенности нравов». Но не только на защиту сословно-касто­ вых нравов поднялась царская цензура, оборвав публикацию романа,— она по-свое­ му проницательно разгадала в нем и под­ рыв социальных устоев самодержавия. За запретом романа «Попытка — не шутка» последовали вскоре внезапный арест И. В. Омулевского, обвиненного в «антиправитель­ ственных высказываниях», заключение сна­ чала в Петропавловскую крепость, а затем в петербургскую тюрьму, Литовский замок. Казалось, писателя ждала участь его луч­ ших современников — Чернышевского и Н. Серно-Соловьевича, М. Михайлова и Н. Шелгунова. Судьба, однако, улыбнулась ему, возможно, не в первый, но, наверняка, последний раз в жизни. Выйдя из тюрьмы в том же 1873 году, И. В. Омулевский не стал продолжать работу над обреченным романом. Цензурному уничтожению под­ верглось на следующий год и второе от­ дельное издание романа «Шаг за шагом», внесенного в список запрещенных книг. Даже попытка переиздать его а 1896 году не имела успеха: отпечатанный тираж был пол­ ностью изъят. Так, освободив писателя из заключения, царизм продолжал карать его творчество, о котором вернее всего будет сказать поэтическими строками самого Ому­ левского: Стою я за честные мысли свои. За правое, честное дело... Именно так: скромный, но честный талант поэта и прозаика И. В. Федорова-Омулев- ского служил правому делу, и наследие его осталось неотъемлемым звеном в неразрыв­ ной цепи великих революционно-демократи­ ческих традиций нашей отечественной исто­ рии и классической литературы.