Сибирские огни, 1982, № 10

КРУГЛЯКА ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ Алексей Горшенин ВПЕРЕДИ-ДОРОГА О прозе Александра Плетнева В русской советской прозе имя сибиряка Александра Плетнева появилось сравни­ тельно недавно (в 1973 году, во Владиво­ стоке, вышел первый сборник его расска­ зов — «Чтоб жил и помнил»), но успело достаточно прочно утвердиться в нашей литературе. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что повесть А. Плетнева «Дивное дело» стала лауреатом Всесоюзного литературного- конкурса имени Николая Ос­ тровского, а роман «Шахта» удостоен пер­ вых премий на Всесоюзных конкурсах ВЦСПС и Союза писателей СССР на луч­ шее произведение о рабочем классе. И все чаще имя А. Плетнева упоминается в кри­ тических обзорах текущей прозы. Это не случайно. Творчество А. Плетнева отмечено печатью подлинного таланта, ус­ тойчивостью нравственных позиций и отли­ чается верностью избранной теме, опреде­ ленному человеческому типу, зорко увиден­ ному в нашей действительности. По сути все написанное данным автором можно рас­ сматривать как своего рода один большой роман — роман о судьбе поколения, родо­ выми корнями связанного с русской (в ча­ стности, сибирской) деревней, но волею дра­ матических обстоятельств, на которых ле­ жит отблеск войны, вынужденного поки­ нуть -отчий дом, влиться в ряды рабочего класса, стать его лучшей, кадровой частью. В самом деле, многие персонажи романа «Шахта», с одной стороны, угадываются в героях более ранних произведений А. Плетнева, а с другой — многое из того, что составило новеллы и повести писателя, прочно легло в основу романа. Более того, значительная часть из того, что было напи­ сано А. Плетневым до «Шахты», видится как бы этюдами, эскизами к созданию кру­ пномасштабного литературного полотна. Но если в рассказах и повестях этого пе­ риода автор, как правило, еще только эк­ спериментирует, ищет точное слово, форму, манеру повествования, то в «Шахте», ис­ пользуя собственные же заготовки, созда­ ет прочный романный монолит, в котором правдиво и художественно убедительно воссоздана многослойная жизнь рабочего человека. Надо полагать, что вопрос о выборе темы и героя перед А. Плетневым и не вставал. И то, и другое подсказала собственная судь­ ба писателя. Автобиографичность его про­ зы очевидна, особенно на первых порах, когда судьбы рассказчика и героев совпа­ дают почти один к одному. А детство Плетнева, как и многих его юных персонажей, таких, скажем, как Сережа Журавлев («Дивное дело») или Колька Зо­ тов («Чтоб жил и помнил») прошло в Барабинской степи (родился писатель в 1933 году в поселке Трудовое Куйбышев­ ского района Новосибирской области, но к сорок первому году их семья переехала в соседний, Барабинский, район и обоснова­ лась в Новогутовском совхозе). Был Саша тринадцатым в семье и на восьмом году жизни переломила война его детство, «как гвоздь из доски, клещами вырвала, без ро­ ста взрослеть заставила». И не только о своем герое, но и о самом себе говорит ав­ тор в одном из ранних рассказов «Память детства»: «И в один день как отрубило Шуркино детство. Детская ли, взрослая жизнь пошла, но только не такая, какая бы­ ла она и какой быть намечалась». Все тя­ готы военного тыла пришлось испытать по­ колению А. Плетнева. Об этом впоследствии поведает он в первых своих рассказах, в повестях «Когда улетают журавли» ’ и «Дивное дело». 151