Сибирские огни, 1982, № 10

Появление Аиды — Диденко — на сцене неярко, почти неприметно, но еще не успе­ ла отзвучать первая реплика, а внимание мое уже сосредоточилось только на ней, н а , ее плавной, крадущейся походке царицы-ра­ быни, на всем ее мягком и все же гордом облике. А когда возникает, как бы вдруг, этот удивительный, иногда резковатый, но необычайно чуткий голос, я забываю обо всем. — Боги мои, я вас молю,— взлетает к небу жалоба Аиды, и я молюсь вместе с нею, покоренная, завороженная образом бо­ гини. Впервые ли я услышала Диденко в «Аиде»? Не помню. Но потрясена была именно этим образом, именно здесь разгля­ дела всю неповторимость таланта. И после этого уже не пропускала ни одного спек­ такля с участием полюбившейся певицы. И радовалась, что при колоссальной загруз­ ке певица никогда не позволяет себе петь плохо или даже просто «рядово». Сценическая судьба Зинаиды Захаровны Диденко началась необычно. Уже в самом начале пути у нее не было маленьких пар­ тий. За первый сезон своей работы она спе­ ла на сцене Новосибирского театра Купаву из оперы Н. А. Римского-Корсакова «Снегу­ рочка», Ярославну в «Князе Игоре» А. Бо­ родина, Наташу в «Русалке» А. Даргомыж­ ского, Лизу в «Пиковой даме» П. И. Чай­ ковского, Дездемону в «Отелло», Елизавету в «Доне Карлосе», Аиду в опере Дж. Вер­ ди, Эльвиру в «Дон Жуане» В. А. Моцарта. «Отелло» был первым для Диденко спек­ таклем западной оперной классики, в поста­ новочной работе над которым она участво­ вала от начала до конца. В большинстве других партий первого сезона она вводилась с одной-двух репетиций. «Не слишком ли много ответственных ра­ бот в одном сезоне, притом первом?..— вос­ клицал журнал «Советская музыка» (1967, № 7).— Все-таки никакими нуждами репер­ туара нельзя оправдать такую практику, когда, воспользовавшись способностью пе­ вицы запоминать музыкальный текст, ее вы­ пускают на сцену, не дав возможности ос­ мыслить, почувствовать образ». Напряженное начало могло обернуться трагедией. Нужно было бережно следить за голосом, ни в коем случае не допускать «перекрикивания», избегать форсирования, а это тем труднее, что огромная новосибир­ ская сцена и зрительный зал провоцировали на утрированно громкое пение. Редко кому, даже из знаменитых гастролеров, удавалось «наполнить звуком» новосибирский зал. А у молодой певицы сложные премьеры следо­ вали с интервалом меньше месяца, а между премьерами — разучивание новых партитур. Сценические мизансценные репетиции чере­ довались с выступлениями в партиях осво­ енного репертуара. Пессимистических прогнозов по поводу судьбы молодой солистки хватало. К сожа­ лению, в вокале такие прогнозы сбываются чаще, чем хотелось бы. История полна драм — вокальных, а зна­ чит, и человеческих. Из литературы мы зна­ ем, что уникальное сопрано — Марион Тал- лей, или, как ее называли, «канзасский со­ ловей»,— метеором пронеслось над Амери­ кой, всего за два года надорвала гортань и замолчала... Флорентийка Онелия Финескя великолеп­ но выступала в партии Лакме (опера Дели­ ба «Лакме»), Некий то ли неосторожный то ли малоопытный дирижер пригласил ее в «Ла Скала» на партию Леоноры в «Труба­ дуре» Дж. Верди. Ни голос Онелии, ни темперамент не соответствовали бурным страстям вердиевской оперы. Наступила ка­ тастрофа, и прошло несколько дет, прежде чем голос стал возвращаться. Особенно часто катастрофы настигали пе­ виц, исполнявших репертуар драматическо­ го сопрано — партий, требующих огромных голосовых данных и предельной самоотдачи. Француженка Джина Чинья за несколько лет потеряла вокальную форму и оставила. сцену. Аргентинка Хуанита Капелла, обла­ давшая голосом огромной звучности, в 1912 году спела Аиду на открытом возду­ хе римского стадиона, а в 1913 году уже сошла со сцены, спев еще лишь Норму в римском театре «Констанци». Роза Раиза, Чечилия Гальярди, Роза Понсель и многие другие покинули сцену задолго до положен­ ного времени. Зинаида Диденко оказалась счастливым исключением. Пессимистические прогнозы не сбылись. ...Существует ли судьба? На этот вопрос здравомыслящий современный человек уве­ ренно отвечает — нет. Наверное, так, но только не в вокале. Здесь голос выбирает судьбу, определяет предназначение... Хотя, с другой стороны, сколько было случаев, что, имея прекрасные природные данные, певцы не состоялись... Для Диденко художественная самодея­ тельность обернулась профессией. Уличные концерты — это была затея те­ ти Оли. Выдумщица, певунья, неутомимый рассказчик-импровизатор, она всегда вози­ лась с детворой, помогала мастерить костю­ мы к праздникам, разучивала песни, ставила танцы. По вечерам перегораживали просты- гіей улицу, устраивали сцену. Зиночка танцевала и пела самозабвенно. Тут она не робела. Не то что в школе. Тут были все свои, соседи, и она не боялась оступиться, сделать что-то не так. Тетя Оля, умиляясь, всплескивала рука­ ми: «Идочка должна стать артисткой. Это ее призвание». Мама не возражала. В эти минуты Зина и сама верила: она обязательно будет ак­ трисой. Но приходили будни. Школа. Уро­ ки. Преподавательница литературы. — В тебе есть мягкость, женственность и, вместе с тем, твердость характера. Из тебя выйдет хороший педагог. В Славянске есть пединститут. Педагог Преподаватель русского языка и литературы. Это надежно, прочно и поч­ ти наверняка— она прекрасно знает лите­ ратуру. Актриса?.. Туманно. Неизвестно. Но она так любит петь. И танцевать. Вот толь­ ко зеркало... Оно беспристрастно. Рыжие вихры, веснушки... Нет. Все-таки, наверное, пединститут. Конец сомнениям положил школьный преподаватель музыки Захар Леонидович, который пришел в школу, когда Зина учи­ лась в девятом. В разноголосом школьном хоре он сразу же услышал красивый, высокий голос Ди­ денко. — Поди сюда, девочка,— Робея, Зина 142