Сибирские огни, 1982, № 10

есть церковный календарь, там все сказано. Что, праздник труда? У вас такие праздни­ ки были? В честь какой-то страды, в честь тружеников? Еще что придумал? Это ты что-то не туда гнешь... Попробуй, заик­ нись. В лучшем случае засмеют, а чего доб­ рого обвинят в пропаганде чуждых нравов. Лучше всего помалкивать. Твое дело изо дня в день, из года в год с точностью до секунды являться на рабочее место и вка­ лывать до седьмого пота, беспрерывно, не покладая рук. Чествовать тебя за хорошую работу? Ставить в пример другим? Подбод­ рить тебя каким-то там моральными или даже материальными стимулами? Еще не хватало! Никчемная, наивная агитация. Ты делаешь деньги? Ну и делай, захватывай побольше работы, захватишь больше денег. Так что заруби себе где угодно, что тут од­ но единственное мерило — деньги. Все ос­ тальное не твоего ума. И чем раньше ты это усвоишь, тем лучше для тебя. Ну, ладно, смирился ты, скажем, скрепя сердце, со своей судьбой и тупо-покорно плывешь по течению, пока здоровье позволяет. Но не дай бог силы тебя поки­ нут, возраст скажется, в дверь больницы постучишь... Первый бюллетень предъя­ вишь,— промолчат. А уже после второго больничного листа услышишь примерно сле­ дующее: «Вам, уважаемый, надобно поды­ скать другое местечко, где полегче. Нам нужны полноценные рабочие». Вот так. Из тебя выжали все. что только можно было выжать, и теперь ты можешь ступать на все четыре стороны. /А куда ид­ ти? К другому хозяину? Да разве у кого найдешь сочувствие? Все они одной масти. Словом, окажешься ты перед дверью, кото­ рую тебе, «неполноценному», никто никогда не откроет. Тут-то и вспомнишь, как тебя уважали, как ценили, какие слова тебе посвящали — и устно, и в печати. Вспомнишь, как по-дру­ жески, по-товарищески руку жали — и ди­ ректор, и парторг, как к тебе прямо в бороз­ ду приезжал первый секретарь райкома и беседовал с тобой, как с равным. Только те­ перь ты в состоянии оценить то доброе, что тогда не смог по достоинству оценить. Толь­ ко сейчас ты ощущаешь, сколь велико было счастье даже в мелочах, которым ты не при­ давал значения. Лишь теперь ты видишь то, что надо было видеть в те дни... Ангельские голоса и проделки дьявола ...Позади изнурительная рабочая неделя. Казалось бы, радоваться надо — спокойно отдохнуть, журнальчик почитать, у телеви­ зора посидеть... — Не для нас эта пища, будь она триж­ ды...— сетуют россияне. Почему столь категорически отрица­ тельное отношение? Этот вопрос я задавал нескольким землякам. Поскольку ответы совпадают чуть ли не дословно, позволю себе привести их в обобщенном виде: «От­ крой журнал, возьми газету, включи теле­ визор — одна сатана: реклама, реклама, реклама... Какую только дрянь не нахвали­ вают! От ногтечисток и зубоковырялок до мини-плавок и ночного дамского белья. 116 И все это демонстрируется ярко, предметно, наглядно. Чертова кухня!.. Но это — цве­ точки в сравнении с телефильмами. Особо в моде комиксы голливудского пошиба, пе­ ренасыщенные актами убийств, грабежей, разврата. Кстати, сексу всюду отводится немалая роль — и в периодике, и в художе­ ственной литературе, и в киноискусстве. Срамота одна. Порой стыдно до того, что закрыл бы глаза и скрылся с этого света. И что еще невыносимо — ведь рядом дети. Печатное слово еще от них можно спрятать, а вот экран...» Что же делать? Вильгельм Миллер выра­ зился на этот счет так: «Выскочишь после такого телесвинства, вздохнешь облегченно и радуешься чистому небу — благо, хоть его еще не успели замарать...» Итак, что же. предпринять в выходной день? Сочинить письмо на Родину? А о чем писать? О своих переживаниях, печальных раздумьях? Кому они нужны? Непременно получишь ответ' с упреком, что тебе, мол, дураку, советовали не искать рая у чужого сарая. Податься в гости? А кто тебя звал, кто ждет? Ведь это тебе не в Сибири — вздумал, собрался, явился. Жили бы все вместе, как там... Здесь же бывшие одно­ сельчане разбросаны на многие сотни кило­ метров. И дорогостоящего бензина потре­ буется уйма, и с пустыми руками ехать неудобно, а вообще-то отвыкли гостить друг у друга, отвыкли не по своей воле. Что уж тут скрывать: гости — это лишний расход. Продуктов, правда, в магазинах достаточно, но их надо купить, притом по довольно высоким ценам, которые к тому же непрерывно растут. Словом, в гостях тоже делать нечего. Значит, другой выход надо искать. И вот он найден: в церковь! Хоть там от этих отвратительных сцен, сма­ кующих разврат, очухаешься, слово божье услышишь. Решили и мы посетить храм. Их в не­ большом Оснабрюке, насчитывающем около 250 тысяч жителей, свыше дюжины. Кроме того, имеется кафедральный собор — Дом, главенствующий храм города и окрестно­ стей. Туда Мы воскресным днем и отправи­ лись. Собор уже издалека привлекает внимание и размером своим, и как высокохудожест­ венный архитектурный ансамбль. Его остро­ конечный, огромной высоты, шпиль вонза­ ется в небо. Громовыми раскатами расплы­ вается далеко окрест тревожно-призывный колокольный звон. С фасада свисают ги­ гантскими лентами метров по 20—25 дли­ ной белые с угольно-черными эмблемами хоругви, придающие пепельно-серому зда­ нию магически таинственный вид. Переступив порог храма, невольно гото­ вишься к встрече с необыкновенным и, ко- •нечно же, непривычным для нас. И гото­ вишься не зря. Прежде всего поражает гро­ бовая тишина, мрачная торжественность и такая же величавость. Осторожно ступая, проходим по темной ковровой дорожке ближе к алтарю. Длинные черные скамейки. Занимаем свои места. Перед каждым зара­ нее положены молитвенники... Храм как храм, каким он, вероятно, был и сотни лет назад. Однако и здесь ощуща­ ется дух современности, и сюда проникла научно-техническая мысль XX века. Появля