Сибирские огни, 1982, № 10

іго трп семьи в..каждом доме жили. «Ниче­ го,— говорили,— уж как-нибудь... Глав­ ное — мир настал!» IНовоселы влились в коллектив, который с полным основанием можно было назвать многонациональным. Уставшие от бремени военных лет, и местные, и приезжие радова­ лись каждому скромному достижению, гор­ дились делом рук своих. На глазах преоб­ ражалось, хорошело селение. Бесследно исчезали хаты и халупы, низкие, ветхие, на- | половину вросшие в землю бараки и крытые дерном «избушки на курьих ножках». Вме­ сто них воздвигались добротные, просторные дома с верандами, палисадниками. Успешно развивалось и экономически крепло хозяй­ ство. В начале пятидесятых годов ферма вышла на первое место по совхозу. Здесь раньше всех заканчивали весенне-полевые работы, сенокос, уборку хлебов, добивались лучшей урожайности, высших надоев. Здесь же по завершении посевной и уборочной кампаний проводились общесовхозиые тор­ жества. Росла и культура села. Построили в Лес­ ной замечательный клуб с киноаппаратной. Трио гитаристов Гнберт, струнный оркестр Медведева, другие самодеятельные коллек­ тивы все чаще завоевывали призовые места на совхозных и районных смотрах, успешно выступали в Новосибирске. А какие здесь свадьбы справляли! Какое бывало веселье в дни праздников! Не случайно те немногие, кто уезжал в Казахстан, Грузию, Прибалтику, в другие места, нигде не задерживались. Возвраща­ лись сюда и те, кто пробовал найти счастье в большом городе. Что же побудило людей тронуться с об­ житых1 мест, бросить добро, созданное их рабочими руками за два с лишним десяти­ летия, и отправиться неведомо куда? . Тем, кто собирался за кордон, родствен­ ники, друзья, соседи советовали: не посту­ пайте опрометчиво, не ищите добро от доб­ ра! К сожалению, некоторые, чрезмерно охочие до заграничной романтики, не вняли голосу благоразумия. Им вскружили головы ; ловко сработанные ярние фотоснимки, прис­ ланные из-за границы. Ах, какие это были ! завораживающие, прямо-таки сказочные і картинки! Ах, какие они изображали рай- і ские хоромы, какие шикарные комнаты! Ах, какая сверкающая мебель, какие цветные ; тюлевые шторы, шелковые драпри!.. Словом, в конце шестидесятых годов | около полутора десятков семей из числа ! прибывших в послевоенном 1946-м отправи- і лись в дали дальние. Вызвало это и недоумение, и сожаление, і и печаль. Ведь из сотен населенных пунктов I Каргатского и соседствующих с ним райо- ) нов, где жили и живут представители не- ! мецкой национальности, никто о выезде в ФРГ не заикался. Почему же именно ферма Лесная явилась исключением? У семей, угнанных в Германию, а затем | репатриированных, остались там близкие родственники, мобилизованные гитлеровски- і ми властями и при приближении Советской I Армии переброшенные к западным грани­ цам, в английскую и американскую зоны оккупации. После заключения договора между пра­ вительствами СССР и ФРГ о воссоединении разрозненных в военное время семей с за­ пада посыпались письма, вызовы, ходатай­ ства. Родственники стремились вызвать семьи к себе, на чужбину, и этому были свои причины: мужчины средних возрастов были причислены к вермахту, а младшие и старшие использовались на строительстве оборонительных укреплений или на осиро­ тевших полях бауэров, кои в походе за об­ ширными землями в России нашли в той земле вечный покой. Словом, угнанные в Германию оказались в сложной ситуации: повинуясь законам рейха, они так или иначе стояли на стороне противника. И этот фак­ тор не преминула использовать западно- германская пропаганда. Когда, после упомя­ нутого договора, «руссландсдойче» только заикнулись о возвращении на Родину, их тут же остерегли — дескать, для любого, кто был за границей, вечная тюрьма в хо­ лодной, лютой Сибири неминуема. Вот почему воссоединение шло «в одни ворота». Вот по какой причине с фермы Лесной, где почти в каждой семье близкие родственники очутились за границей, уеха­ ло около трети населения граждан немецкой национальности. Встреча в пути Миновали годы. Шли письма. В иных ут­ верждалось, что устроились, мол, неплохо, заимели квартиры, приобрели транспорт, обзавелись мебелью, продовольственных и промышленных товаров полно — были бы деньги... Но даже в них все чаще проскаль­ зывали далеко не мажорные нотки, недоска­ занные мысли. Подробнее расшифровать эти недомолвки довелось лишь там, когда мы окунулись в атмосферу западного мира. ...Прохладная октябрьская ночь. Экспресс Москва — Париж вот-вот пересечет госу­ дарственную границу Германской Демокра­ тической Республики. Конечно же, не спа­ лось. Позади Западный Берлин. Сквозь запотевшее стекло плохо видно. Открыва­ ем окно настежь. Холод. Тишина. Какое-то отпугивающее безмолвие. В непроглядной тьме остановка у стандартного вокзальчика, с безлюдным перроном. И вдруг, как бы вынырнув из ночи, к нашему окну прибли­ жается мужчина невысокого роста, средних лет, одетый не по-здешнему тепло. Остано­ вился возле нас, осведомился: «Не из Рос­ сии будете?» Услышав ответ, оживился. Не­ трудно было определить, что очень ему хочется поговорить. Боясь, что поезд тро­ нется, он спешил выговориться. Нет, нет, никуда он сам не едет, просто так сюда при­ шел. Хотя, извините, земляки дорогие... не просто так. Не мог иначе. Понимаете, това­ рищи, как время прибытия поезда из Рос­ сии настает, сердце не на месте, как магни­ том, на вокзал тянет. Ему сюда каждую ночь бы хотелось прийти, но все чаще ка­ жется, что кто-то за ним наблюдает... И вот он, чтобы не примелькаться, выбирается сюда раз в неделю. Жаль, поезд в поздний час проходит. А так хочется душу облег­ чить!.. Вот уйдет поезд — и опять тоска. Думаешь, думаешь, глаз до самого рассвета не сомкнешь. Сколько раз упрекал себя: ведь какую дурь спорол! Жил в Сибири, жил в Казахстане. Работа любая. Чего не хватало? Теперь жалеет. Не представлял даже, что вдалеке родная сторонка может 109