Сибирские огни, 1982, № 9

«Мать честная! —я облегченно вздохнул —Пробки-то... вывернуты! Вот делапут, так делапут!..» Чайник загудел и забулькал. Ульяна выдернула из розетки шнур, стала заваривать чай. Я посматривал за окно: ни души. Я ожидал от Петра Ивановича новых каверз, и вспомнилось: «Насчет тебя ездил в город, и все там узнал...» Что—все? Ульяна разливала по чашкам чай. Я смбтре/і: это не чай, а паро­ дия. Я вызвался показать, как это делается, и, увлекшись, размахался руками, да нечаянно коснулся твердой груди женщины. Разом отпрянули. Ульяна отошла к печке, прижалась спиной. «Знаете, Павел,—нарушила она молчание,—злить Петра не надо. Он —неплохой, у него есть причины так себя вести с вами. Нет! Я его не оправдываю. Конечно, не оправдываю... Но, знаете, вам лучше уе­ хать..» «Совсем, что ли?» «Ну да, совсем... Вас там ожидают. Нехорошо. Враз, Павел, не сядешь на два стула». «Петра Ивановича работа?» Ульяна промолчала • Надо было поспешить, и я начал в лоб: «Пойему ты не спрашиваешь, что мне писал Федор?» . «А зачем? —просто сказала.она,—Зачем? Меньше знаешь —спо­ койней». Я обратил внимание, что колечко, которое в первый приезд я видел на правой руке Ульяны, теперь посвечивало на левой. И портрет Федо­ ра в черной раме перекочевал с видного места прихожей в уголок даль­ ней комнаты. Я не утверждаю, что увидел тогда в этом известный смысл. Как и большинство людей, я горазд задним умом. Но всякие перемены тогда перемены, когда бросаются в глаза. Я допивал чай, обдумывая слова, с которыми попрощаюсь. Ульяну и меня рззделял стол шириной в метр, но сколько пробовал дотянуться взглядом —нет! —далека она бесконечно. Она не давалась моему взгляду. Я отставил чашку на центр стола и... «Павел, дело прошлое,—вдруг каменным голосом сказала Улья­ на,—ответь на вопрос: кто такая Наталья?..» «Что ты сказала?» —я ушам не поверил. «Наталья, кто она такая?.. Понимаешь, мне по секцету недавно от­ крыли: в палату Федора, оказывается, пускали женщину из города. Из города. Зовут, сказали, Натальей, волосы, как мочалка, зеленые гла­ за, из себя толстенная...» «Зеленые глаза? —переспросил я довольно тупо.—Странно А кто это за доброхот такой? Кто это тебе наболтал?» «Ну, ты ответь, он дружил с какой-то Натальей?» Вот оно что! Мне и в голову не могло прийти, что Наталья, чужая женщина, может рискнуть явиться в совхозную больницу, где каждый посетитель сталкивается нос к носу. » «Значит Федор лежал в Малахово?» «А где же еще?» —Ульяна была раздражена. Отчаянная женщина, с невольным уважением я подумал о Наталье и умерил порыв злости; настоящая женщина все же! Отчаянная и без­ рассудная!.. «По-моему, ты знаешь эту Наталью». Сказать, как есть в самом деле? Сказать, что Федор заглядывал в те самые зеленые глаза и нахально врал, что они нравятся больше, чем серые глаза жены. Сказать, что эти светлые волосы женщина по имени Наталья расчесывает перед зеркалом моей городской квартиры. Это выше моих сил. И не себя я жалею, и даже не Ульяну, которой больно будет, а жаль мне Федора. Ведь, если скажу правду, что Федор спал с 66