Сибирские огни, 1982, № 9

Петр Иванович догнал нас сразу за калиткой. Мы понесли Ульяну на своих плечах. Позже она, смеясь, признава­ лась, что1мы крепко сдавили ее с двух сторон. Я не спрашивал, куда направляемся этим триединством. Я был в таком подъеме, что, кинься вдруг на меня Петр, я бы ни перед чем не остановился. Свернули от дороги в Ульянин двор. Первый в калитку прошел я, меня Ульяна подтолкнула. За мною она вошла. Третий хлопнул калиткой. «Стойте! —- крикнул он, когда забор отгородил нас от улицы.—Ты, Хаёрин, валуховатый, тебе не понять... А вот ты, Ульяна... Я просто не знаю, чем думаешь. На!» —Он швырнул ей ключи от конторы. И пошел, и через плечо бросил: «Ах, дур-раки!» Он брел в снегу по огородам, резко взмахивая рукавицами, похо­ жими на боксерские перчатки. Снегу было по пояс ему, оттого он увя­ зал, раздвигая сугробы широким телом. Не меньше ста метров ему предстояло одолеть огородами, чтобы люди, если они видели нас входя­ щими в дом одинокой Ульяны, продолжали считать, что мы и зашли в дом, и остались —трое, а не вдвоем: я и Ульяна, Подумать, какие тон­ кости!.. Но лучше бы он не уходил, мы расстроились. Я причесался перед зеркалом, памятным мне, и, обдернув рукава короткого —расту еще, что ли? —пиджака, присел у окна, а Ульяна тем временем включила электрический чайник и спустилась в подпол, снизу подала мне литровую банку варенья, холодную и липкую. Ульяна стояла на лесенке, подавая банку, смотрела снизу строго и задумчиво, а я сыпал словами и восклицательными знаками, мне хотелось расшеве­ лить женщину. В какой-то миг показалось, что у нее зеленые глаза, я всмотрелся: нет, не Наталья... А все же есть общее выражение в лицах одиночек, когда оказываются один на один с мужчиной: замешательство и боязнь показать это. На Ульяне было коричневое, с глухим воротничком платье, оно де­ лало ее похожей на десятиклассницу. «Ты выглядишь усталой»,—сказал я. Она подошла к зеркалу. «Ничего,—она сбила челку набок,—это ничего... Вот Петр, всегда он так—накричит, а сам и переживает». Она пошла в дальнюю комнату. Я подошел к чайнику, потрогал, а он холодный. «Что-то с розеткой,—пожаловалась Ульяна, она переоделась в зе­ леное, я подумал: это ее любимый цвет.—Алешка хотел поковыряться, но я его по рукам, мал еще». Она разыскала отвертку, и я, как заправский электрик, вывернул пробки, засучил рукава и д а в '", откручивать шурупы: где только воз­ можно. \ Через некоторое время стал разбирать чайник —на карту была по­ ставлена мужская честь. Включил. Склонились над водой в ожидании пузырьков. Знал бы молитвы —помолился бы. Но вода не дрогну­ ла. Я вытер влажный лоб. Ульяна тихо рассмеялась. «Да ладно, Павел, печь растоплю, это минутное дело». Она стала щипать лучины на растопку, я подавленно молчал: ведь не сделаю чайник я —придет Петр Иванович, сделает. «Павел, у вас в городе квартира, да?» «Была... Я ее сдал». «Родственникам?»—Ульяна подняла на меня глаза. «Да как сказать? —я замялся.—Почти родственникам». В самый раз было поплакаться в жилетку: один, один на белом све­ те. Но я сдержал себя •—дешевый номер. Я снова взялся за отвертку: умру под током, но сделаю. Под током?! 65 5 Сибирские огни № 9