Сибирские огни, 1982, № 9

оборвалась и эта последняя ниточка —из- за тумана и обложных дождей метеостан­ ция не давала «добро» вертолетчикам уже который день подряд. Оттого и звучала тревога в голосе начальника конторы раз­ ведочного бурения, находившегося от нас по ту сторону двадцатикилометрового уча­ стка сплошной заболоченной тайги. Я начал докладывать обстановку: — Скважина дошла до проектной отмет­ ки. Готовимся к спуску эксплуатационной колонны... — Что с продуктами? — перебивает меня Валентин Иванович.— Только — честно! — Если честно,— отвечаю,— то осталось несколько сухарей. Секунды две-три длилась пауза. Трудные, томительные секунды — и вдруг: — Останавливайте буровую и ждите вах­ товый вертолет. Но придет он не раньше, чем через пару суток. Так что держись там, Геннадий Михайлович... Все! До связи! Я понимал: с тяжелым сердцем отдал та­ кое распоряжение наш начальник. Ведь остановка буровой равнозначна гибели скважины. Осыпятся стенки ее ствола, и пропал даром труд людей,, погибли сотни тысяч рублей государственных средств. Но и работать на буровой физически ослаблен­ ному человеку нельзя — долго ли до ава­ рии? А многие из нас к тому времени едва держались на ногах. Две вахты, возглавляемые бурильщиками Г. Сабировым и В. Васильевым, собрались на совет. Я проинформировал их: руковод­ ство конторы разрешило остановить буро­ вую. И такая тишина наступила после мое­ го сообщения, такие лица были у парней... Как у бойцов, когда им передают приказ: оставить передовую и отступить в тыл. Первым взял слово Геният. Короткой оказалась его речь — всего из трех слов: — Спасать надо скважину. Его поддержал Валентин: — Давайте будем работать хотя бы часа по три, по два. Не хватит сил — по часу, по полчасика. Кто сколько сможет... И мы остались на буровой. Узнав об этом нашем решении, подходит ко мне начальник ЦИТС (Центральная ин­ женерно-технологическая служба) 3. Ахмз- дишин и говорит: — Вот что, Геннадий 'Михайлович: я за­ бираю с собой всех подсобников — слесарей, каротажников, вышкарей. Попробуем про­ биться в Вартовск через тайгу. Чего мы будем съедать у вас последние сухари? И рано утром повел свой небольшой от­ ряд через тайгу. Забегая вперед, скажу: лишь поздно ночью выбившиеся из сил, ис­ кусанные комарьем и мошкой люди, на­ встречу которым была выслана поисковая группа, все-таки добрались до своих — пробились в Вартовск. А мы с рассветом начали подъем буриль­ ного инструмента, чтобы приступить к спу­ ску эксплуатационной колонны. Сейчас это делается с помощью АКБ — автоматическо­ го ключа бурильщика. Простое нажртие кнопки на пульте управления, ключ АКБ подходит к ротору и отвинчивает поднимае­ мые из скважины трубы. Считаные секунды занимает каждая такая операция. Тогда же нашими помощниками были лишь обыкно­ венный машинный ключ да мозолистые ру­ ки помбуров Н. Киреева, А. Никитина, Д. Зиннера. А предстояло опустить в сква­ жину 230 обсадных труб-десятисантиметро- вок. Работали на буровой все: от мастера до повара. Сначала часа по три, по два, за­ тем — по часу. И вот счет пошел на минуты. В общем, пока хватало сил сжимать негну­ щимися пальцами тяжелый машинный ключ, человек от ротора не отходил. Примерно через сутки был завершен спуск эксплуатационной колонны в скважи­ ну, которую мы имели право бросить на произвол судьбы, но все-таки сумели спа­ сти. Почему вспомнил я эту давнюю историю? Мне в ней дороги те ростки новых произ­ водственных и общечеловеческих отношений в коллективе, которые, год от года набирая силы, в корне меняют нравственную пози­ цию рабочих. И тогда чувство ответствен­ ности, рожденное от слова «надо», стано­ вится внутренней потребностью человека: иначе нельзя. Вот почему я рассматриваю как бы продолжением той давней истории морозное февральское утро 1981 года, ког­ да в Нижневартовском аэропорту было по- особому празднично: город нефтяников и строителей провожал своих лучших сынов и дочерей в Москву, на XXVI съезд КПСС. Среди делегатов съезда находился и бу­ рильщик нашей бригады — тот самый Ва­ лентин Васильев. (Говорю до сих пор — нашей потому, что не могу иначе, хотя в январе я переехал в Сургут — мне пору­ чили возглавить коллектив управления бу­ ровых работ.) Много было в то утро доб­ рых напутствий и пожеланий достойно представлять в столице нашей Родины глав­ ный топливно-энергетический регион стра­ ны. «А за бригаду и свою вахту не беспо­ койся»,— говорили Валентину товарищи. Через несколько часов, едва секретарь парткома Нижневартовского УБР-1 А. Аб­ рамов вошел в свой кабинет, раздался телефонный звонок. Слышимость была не­ важная, но по голосу Альберт Александро­ вич определил. Васильев. — Откуда ты? Вас что — на запасной аэродром посадили? — Да нет — все в порядке. В Москве я, из гостиницы звоню. Ребята сегодня должны на новый «куст» перебираться — а обста­ новка там сложная. Помните, нефтяники вели здесь закачку воды в нефтяной пласт? Значит, она наверняка появится в зоне бу­ рения скважины. Я забыл сказать об этом Набиеву. Передайте ему: чтобы скважина не обвалилась, надо вот что сделать... С какой-то особой теплотой рассказывал мне об этом телефонном звонке Васильева из Москвы секретарь парткома управления. И я понимал Альберта Александровича: пустяковый, на первый взгляд, эпизод этот на самом деле говорит о многом. И прежде всего о том, насколько богаче духовно становится человек, вытравивший из своего сердца обывательское: «Моя хата с краю...» У такого человека иное нравственное кре­ до, суть которого емко выражена в девизе бригад коммунистического труда: «Ты отве­ чаешь за все!» За скважину, которую тебе поручено пробурить. За дела коллектива, в котором ты работаешь. За судьбу страны, в которой ты живешь.