Сибирские огни, 1982, № 9

Ю л и я П и в о в а р о в а Не опадают облака. Снегов горячих не бывает. В чем тайна! — Вот моя рука,— Она два ключика сжимает. Не золотых, но дорогих Из неизвестного металла. Они блестят не для других. Для нас их осень отковала. Откроем двери и войдем: Ты в ту, я — в эту. Снег растает. Что в новом мире мы найдем — Никто на свете не узнает. * * * Быть может, этот мир без слов Свои потери переносит, Нагую призрачность стволов К своим сокровищам относит. И от земли совсем не в том Отлична будет та планета, Что не живет- она окном, В котором грусть и радость летом. А в том, что каждый лист и луч Она душой оберегает, И как комета среди туч Совсем невидимо сверкает. * * * 1 Все вчерашнее уже почти забытое Так отчетливо звучит, звучит, звучит. Конь мой маленький по улочкам копытами Все стучит, стучит,' стучит, стучит. Он меня на повороте скинул в белый снег И теперь так безрассудно вдаль летит. Черный бархат лошадиных милых век На морозе этом искреннем блестит. Его сердце дарит преданность не мне. Он забыл меня и в том не виноват. Ты, выдумка моя уже забытая, И, в сердце не оставив ничего, Уходит через дверь давно открытую Последний миг из детства моего. Сегодня туча землю поливала, А средь травы зеленой и хвои Слишком долго я летела на коне. Слишком глупо в ржавый пряталась закат. И теперь глаза глубокие коня Мне на свете недоступнее всего. Но оставьте же, оставьте для меня Только имя белоснежное его. Что мне нужно! Ведь о нем нельзя мечтать. Только все же тяжело его забыть. Детство! Детство! В облаках тебе летать! Детство! Детство! Небеса тебе любить!.. Ромашка голубая целовала Глаза мои и волосы мои. Целуй меня, ромашка голубая! Ты знаешь, я сегодня сознаю, Что вымыслы невольно забываю И ничего взамен не узнаю. ♦ /