Сибирские огни, 1982, № 8

улыбчивая всегда. А чо ей?.. Одним словом, незамужняя. Другие-то за­ мужние втихомолку такие фокусы отчебучивают, что и рассказать стыд­ но. Однако про них разговоров нет. Одинокой же стоит только мужчине улыбнуться —мигом разговоры пошли: и такая, мол, и сякая... — Тетя Дуся, у вас того порошка не осталось? —сменил тему Го­ лубев. / ' у — Чуток для будущей весны оставила. — Можно его посмотреть? Надо тоже к весне раздобыть, чтобы овощи вырастить такие, как у вас. Демина поднялась с табурета. Устало потерла поясницу и пошла в дачный домик. Голубев без приглашения направился следом. В крохот­ ной кухонке одна из стен была сплошь занята деревянными полками, на которых ровными рядами стояли трехлитровые стеклянные банки, видимо, приготовленные для консервирования на зиму овощей. Евдокия Федоровна протянула руку к самой верхней полке и на ощупь стала ша­ рить в уголке. Через несколько секунд она недоуменно повела плечами, задумалась и, повернувшись к Голубеву, сказала: — Не могу нащупать. С весны там лежит завернутый в газетку целлофановый пакетик. Я на нем крупно написала «ЯД», чтоб, значит, никто не трогал. Голубев, мигом подставив табурет, заглянул на полку —там сирот­ ливо валялась на боку пустая бутылка из-под «Пепси-Колы». — Пусто здесь, тетя Дуся,—сказал Слава. — Не иначе, как Пятенков Максим Маркович забрал,—расстроен­ но проговорила Евдокия Федоровна.—Пустые бутылки я туда складьь ваю. Сын с женой, как приезжают из Новосибирска, то лимонад, то еще какой напиток привозят, а бутылки-то назад с собою не забирают. Всю полку ими захламили. На прошлой неделе попросила Пятенкова, чтоб унес в ларек. Максиму Марковичу как бог послал выручку. Одним ра­ зом полный рюкзак нагрузил. Помню, еще предупредила его: «Смотри, Маркович, семенную протраву там не трожь». Неужто позарился выпи- вошка?.. Можёт, из домашних кто взял? —высказал предположение Го­ лубев. — Всем было наказано, чтоб не трогали. Кроме вашей с.емьи, кто знал, что порошок там лежит? — И Софья Георгиевна знала, и Аня Огнянникова... Так ведь Аня отказалась, а Софья Георгиевна раньше меня семена обработала. Голубев подставил табурет к небольшому кухонному столу. — Я вообще-то, тетя Дуся, в милиции работаю. Сейчас мы с вами кое-что запишем,—открывая папку, сказал он. — Ой, милок, а чо писать?!—испугалась Евдокия Федоровна.— На словах все, как есть, обсказала. — Слово, говорят, к делу не пришьешь. Оформление протокола заняло в общей сложности не более полу­ часа. I олубев уже хотел было по привычке отметить галочкой места, где Евдокии Федоровне следует расписаться, как вдруг почти интуитив­ но почувствовал, что Демина чего-то мнется. Как будто и сказать ей что-то хочется, и в то же время словно боится, как бы не наговорить на свою голову лишнего. Заметив это, Слава ободряюще улыбнулся: — Вы, тетя Дуся, от меня ничего не скрывайте, я лишнего не на­ пишу. Демина мельком глянула в окно, за которым возле грядки ковы­ рял землю розовощекий Славик, скрестила на груди руки и, вроде бы набравшись смелости, сказала: Ну, коли так, то могу сообщить, что в ту самую ночь, когда умер Александр Васильевич Головчанский, у меня из дачи пропал старень­ кий черный халат. Евдокия Федоровна показала на вешалку возле двери. Постоянно там вот висел, для огородной работы держала. А в субботу утром не нашла я его. Пришлось из дому новый нести. — Замок, что ли, взломали? —спросил Слава. 91 -