Сибирские огни, 1982, № 8

Ее просто нет. Ну, я понимаю, деньги вам не нужны. Но она-то, бессо­ вестная, что ли? Хочет так, за здорово живешь, и вселиться?» «Да я еще с ней не разговаривал». / «Тем более,—назидала мне баба Лера,—не надо спешить. Я не спрашиваю, куда вы отъедете: в Читу, Кызыл или в эти Боровики... Хо­ зяин—барин... А женитесь? Что тогда? Нет, квартира —это капитальна нем сидеть и ножки свесить...» На другой день она пришла и спросила: не передумал ли я? Нет, от­ ветил ей, не передумал, даже больше того —настаиваю. Она пожала плечиками, а потом и намекнула, что нужны деньги на хлопоты. Я от­ считал, сколько просила. «Вот ордер, берите.—Мне не терпелось скорей закончить сделку: противно.—Комбинируйте как вам угодно. Но чтоб со временем в ордере стояла фамилия Натальи». У нее было нагловато-усмешливое лицо матерой сообщницы. «Скоро не обещаю,—сказала важно,—закон строг, знаете... Учтите, я берусь за это дело ради малых сирот-ребятушек». А Наталья, когда я посвятил ее в комбинацию, просто напугалась: зачем связываемся с пройдохой?.. Я вытащил Наталью из колонны Де­ монстрантов. Играли марши, ветер трепал и скручивал красные флаги. Колонна текстильщиц была самая разноцветная. Наталья, разгорячен­ ная от песен, мне обрадовалась, потянула за рукав в колонну: «Пройдем с нашими немного!» Поглядывали ее подруги; у Натальи заблестели глаза, шепнула мне, что ее подруги сейчас мрут от зависти. Я поднял воротник пальто, а бороду убрал'под шарф. Мы прошли мимо трибуны. И сразу я потащил Наталью в гастроном, взяли вина и яблок и пошли к ее пацанам. Тогда я и рассказал, что собираюсь в бега, а квартиру отдаю им в вечное пользование. Тогда же она и ответила, что напрасно мы бабе Лере доверились, подведет, мол, под монастырь. Но я видел по лицу Натальи, что она рада, засуетилась сразу, перевела разговор на другое —все-таки я ее изучил. «А обстановка? —вдруг спросила она.—Нам оставляешь?» о Прошел еще месяц; и шестого, помню, декабря я давал ей прощаль­ ный ужин. Она взяла моду обращаться ко мне не по имени, а излюблен­ ным ею «слушай». «Слушай, надо ли тебе уезжать? — кричала из кухни, занятая сала­ том собственного сочинения.—Давай-ка попробуем сойтись!» «Вот ты чудная баба! —смеялся я, появляясь в кухне.—Все ты в лоб да в лоб. Такой деликатный вопрос, а у тебя это просто. «Слушай, надо ли тебе^уезжать?» — передразнил ее,—Да, надо, и хватит об этом»’. «Слушай, что я особенного сказала?» «Не поймешь. Камнями у тебя ловчей выходит!» Я открывал банку майонеза, а она тем временем крошила лук, уЛИвая щеки слезами, и у нас на мгновение возникло супружеское, мне показалось, согласие. Кухня —великая сводница, когда один котелок на двоих. Наталья передником терла глаза. «Завтра же будем переезжать. Одно смущает, слушай Младший мой проболтался соседу, что в дом дяди Павла идем жить. А я хотела тайком, чтоб хоть месяц не наведывался...» «Чем ты думала,— я не скрывал злости,—когда вторым заберемене­ ла? Или вы с мужем нормально еще жили?..» «Всяко жили...» «Ну вот!» «Да что вот? —насупилась она.—Детей, слушай, люблю. Да и му­ жик ведь он славный, а только перед жизнью растерянный. Потому и «Все, гляжу, у тебя славные». «И что плохого, я не вижу. Вас, мужиков, ведь тоже понять надо — Она стала резать хлеб с угла на угол —треугольником, а я складывал в хлебницу. Ох, Павел ты мой Максимович, как я буду вспоминать твое 40