Сибирские огни, 1982, № 8

заметках «Любовь к книге». С первого взгляда можно узнать и настоящего биб­ лиотекаря— по тому, спешит ли он с кни­ гами навстречу читателю, зная его запросы, или сидит среди безмолвных стен. О многом заставила меня задуматься биб­ лиотека совхозного рабочкома, и прежде всего о неприметной вроде бы среди других культпросветпрофессйй фигуре сельского библиотекаря. Не находится ей места и в интересных и глубоких исследованиях гу­ манитариев нашего Академгородка, хотя они справедливо считают, что недостатки в культурном обслуживании сельского насе­ ления связаны не столько с недостатками материально-технической базы очагов куль­ туры, сколько со слабостью кадров. Как пишет знаток этого вопроса академик Т. И. Заславская, в сибирских городах выс­ шее и среднее специальное образование имеют две трети культпросветчиков, а на селе — лишь около трети. Откуда же берет­ ся эта самая треть? Может быть, ответ на этот вопрос, без претензии на обобщения, поискать в Ново- маношкинской библиотеке? Биография ее главного и единственного «кадра» подтвержает вырод из последнего труда новосибирских социологов по проф­ ориентации сельских школьников: «К про­ фессиям» воспитателей... б и б л и о т е к а ­ р е й интерес у молодежи возникает раньше, чем к профессиям инженеров и техников». Людмила Кулеш (ныне по мужу Палыпина) была в общем-то неплохой, но не «выдаю­ щейся» ученицей местной школы. Выросла она в семье коренного новоманошкинского труженика —■шофера Александра Феоктис­ товича Кулеша. Мать —Анастасия Степа­ новна — была колхозницей (до образования «Сибирских огней»), потом трудилась на почте, в школе, больнице. Девочка ничем не выделялась среди сверстниц, но с года­ ми росло ее влечение к книгам, к чтению. Библиотека и тогда, как теперь, пользова­ лась популярностью -у сельчан, благодаря библиотекарю Зое Матвеевне Комлевой. Именно от Комлевой, армейской связистки в годы войны, переняла Людмила в главном и деталях «наступательный» стиль в культ- просветработе, не так уж часто встречаю­ щийся в библиотечной практике. Могло по­ казаться, что Комлева порой занимается не своим делом. Это она выступила с затеей, чтобы перед каждым домом и на усадьбах были цветники, организовывала «вечера цветов», билетом на которые был букет для выставки. Потом возник своеобразный «швейный всеобуч», завершившийся «ситце­ вым балом». Затем стали состязаться сель­ ские кулинарки — в квашениях, солениях, печениях... Мероприятия проходили в сель­ ском клубе, но истоки их были в библиоте­ ке. Чтобы победить, надо было постигать азы, совершенствоваться, быть в курсе вы­ сот искусства цветоводства, шитья, кулина­ рии. А библиотекарь был тут как тут с кни­ гами и журналами, со стендами. Цветы и моды не были самоцелью. Стратегия состоя­ ла в том, чтобы «привадить» селян к библио­ теке, к чтению. Юная школьница тогда, конечно, не по­ нимала всего этого, зато Комлева разгляде­ ла в девочке растущую любовь к книге. И когда Людмила закончила восьмой класс, Зоя Матвеевна сказала ей буднично и про­ сто: учись на библиотекаря, эта работа тебе по душе, значит, и людям принесешь насто­ ящую пользу. Уговаривать не пришлось потому, что мыс­ ли о будущем обрели четкое и ясное нап­ равление выбора. Она поехала в Барнаул и поступила на библиотечное отделение культт просветучилища. Через три года вернулась домой и вскоре сменила уехавшую Зою Мат­ веевну. Нынче много пишут о миграции сельского населения, о том, что сельсідае ребята и де­ вушки порой стремятся зацепиться в городе, где жизнь интереснее, веселее. Агрономы пристраиваются дворниками, культпросвет- чики торгуют газводой... Почему эти при­ скорбные факты имеют место? Статус «сельского абитуриента» вместе с предоставляемыми привилегиями ' порой очень легко достается лицам с недолгой сельской пропиской или тем, корни семей которых по разным причинам «усыхают» и готовы оторваться от родной почвы. Когда Людмила Кулеш уезжала в Барна­ ул, никто не сомневался, что она вернется: глубокие корни питали ее' семейное древо. Она тогда гордилась и теперь гордится от­ цом: «Сколько помню, на его машине всег­ да был красный вымпел». муж, Юрий Пальшин, бригадир трак- торйой бригады. «Кировцы» у него. Был у нас с Людмилой Александровной еще один разговор... — Значит,— сказала она,— вы считаете, если я напишу в редакцию «Сибирских ог­ ней», то кто-нибудь из писателей, может быть, пришлет нам свою книгу с автогра­ фом? Неужели это возможно? Я бы до зем­ ли поклонилась. — Давно могли написать. Тезки все-таки! — Неудобно... Вроде бы в родственники набиваться. Она помолчала. — А с другой стороны, ничего плохого, если и напишу. Лет десять назад журнал «Новый мир» обнаружил своего тезку на Дальнем Востоке — рыболовецкий колхоз. Поехали туда писатели Аркадий Сахнин, Ев­ гений Евтушенко, еще кто-то. Написали в журнале о своем родственнике. И, между прочим, была от этого колхозу «Новый мир» даже практическая польза: ихний снабже­ нец, куда не приедет, обязательно журнал показывает — мол, у них «рука» есть... Она рассмеялась, а я подумал, что никог­ да не оставит Людмила Палыпина своих «Сибирских огней»! Перебирая в маленькой совхозной библи­ отеке состарившиеся книги и журналы со следами читательских прикосновений за де» сятки лет, я наткнулся в номере «Юности» пятидесятых годов на поэтические строки: В дерзновенье и стремленье полновластен человек. Первая строка была подчеркнута синим, ^вторая красным, а вокруг своеобразной ра­ мочкой стояли восклицательные знаки. , В этих строках была выражена жизнен­ ная позиция поэта, которую столь активно разделил неизвестный читатель. Поэтом был молодой Карл Маркс. Дерзновенье и стремленье Главным делом последних лет в Новома- ношкине было создание животноводческого 129 9 Сибирские огни № 8