Сибирские огни, 1982, № 7

Алексанян, сверкнув белозубой улыбкой, расхохотался: — Шутки не понимаешь, да?.. — Всякая шутка хороша ко времени и один раз,— Бирюков спокой­ но встретил нагловатый взгляд.— Сколько денег вы отдали Головчан- скому в пятницу? На лице Алексаняна, как в ускоренном кино, промелькнула очень сложная гамма чувств, начиная от внезапной растерянности до наигран­ ного возмущения, однако ответил он так равнодушно, будто речь шла о сущем пустяке: — Три тысячи...— И, вроде полюбовавшись произведенным эффек­ том, с усмешечкой добавил:— В долг попросил Головчанский, чтобы с девочками хорошо отдохнуть на юге. — Не многовато ли для месячного отдыха? — По русской пословице... хозяин — господин. — Вам известно, что этого «господина» уже нет в живых? — Жалко, конечно, человека. — А деньги?.. — Чего деньги жалеть...— Алексанян указательным пальцем посту­ чал себя по лбу.— Будет'башка — будут деньги. — А з а какие «шутки на Кавказе башку отрывают»? — внезапно спросил Бирюков ;. Заметив в жгучих глазах Алексаняна мелькнувшее не­ доумение, быстро продолжил: — Дело значительно серьезней, чем вы предполагаете. Головчанский умер, как принято говорить в народе, не своей смертью... — Я что, убивал его, да?! — нервно спросил Алексанян. — Вы оказались в числе подозреваемых. Поскольку в вашем пас­ порте нет прописки, то я имею полное право немедленно задержать вас и определить под стражу. Поэтому советую — не забавляться со мною, чтобы не осложнять свою судьбу. — Нет, слушай, ну зачем так, а?.. Ну, пошутил я с Головчанским насчет башки. Понимаешь, да?.. Пошутил... Зачем мне его глупая баш­ ка? Я честным трудом зарабатываю, вместе с бригадой кручусь белоч­ кой в колесе... — И три тысячи швыряете ни за понюшку табака? Не верю, Хачик Геворкович, что можно с такой легкостью выбрасывать заработанное честным трудом. Алексанян промолчал. По его напряженному лицу было заметно, что он сосредоточенно думает, торопливо ищет убедительный ответ и ни­ как не может найти. — Поймите, Хачик Геворкович, стечением обстоятельств вы оказа­ лись в очень щепетильной ситуации,— сделав ударение на слове «очень», снова заговорил Бирюков:— Ведь, если уголовному розыску известно о вашем конфликте с Головчанским, значит, есть свидетели этого кон­ фликта... — Кто? — отрывисто спросил Алексанян. — Это не меняет существа дела. Алексанян, нервно сломав подряд две спички, кое-как прикурил си­ гарету, несколько раз глубоко затянулся табачным дымом и, уставясь на Бирюкова исподлобья, сердито бросил: — Три тысячи — доля Головчанского. Понимаешь, да?.. — Рассказывайте по порядку. — Совсем непорядочно поступил Головчанский. Договор заключил со мной на тридцать тысяч, из них — пять надо было ему, на лапу. По­ том, видишь, какой-то начальник «Облсельстроя» приехал, урезал до двадцати пяти. Двадцать две тысячи надо выплатить рабочим. Остается всего три. Головчанский говорит: «Давай мне их. Не отдашь — вообще рассчитаю по расценкам без всяких премиальных. И ни один прокурор тебе не поможет, потому что прежний договор был завышен, незакон­ ный». Я— не баран, понимаю: по чистым расценкам будет не больше восемнадцати тысяч. Еще четыре тысячи теряю... А у меня в бригаде Во­ лодя Сафарян и Асатур Хачатрян —каменщики шестого разряда, Миша 95