Сибирские огни, 1982, № 7

Но главное — он стал бурильщиком. И вернул себе право на тще­ славие. В молодости он был таким. Правда, поводы к тщеславию искал другие». И вот разболтался, разоткровенничался Павел Корчуганов перед Анатолием. Сыном Саши. Девчонки из его детства. Так и вкатили они в Октябренок. Оставили машину на полуутеплен­ ной стоянке и вместе пошли в общежитие. И только вошли, только про­ терли глаза с мороза, в минуту закуржавевшего им ресницы, как тут же, в коридоре, встретили Зинаиду. Павел крикнул радостно и грубо: — Зинка! Старуха! Ты откуда? Зинаида, привычная к подобным обращениям, не смутилась, но все же покосилась на Анатолия. — Ну, чего ты орешь! Человека бы постеснялся! — Зин! Ты знаешь, кто этот лопушок? Это же Толя-Толямс! Сын Саши! Александры Михайловны!- — Что ты?! — обрадовалась Зинаида.— Здравствуйте! Очень рады! Назови Анатолия лопушком кто-нибудь другой, он ответил бы до­ стойно. А тут смолчал. И был добродушен. Понравился ему дядя Паша. Ласковый матершинник. Нелепость? Конечно! Но именно таким и был дя­ дя Паша. Анатолий уже понял кое-что в нем, пока тот откровенничал в дороге. Он готов был принять и это диковатое приветствие, которым дя­ дя Паша встретил свою жену. И он с охотой принял предложение суп­ ругов Корчугановых поужинать вместе с ними. В комнате у Зинаиды. В общежитии имелась одна такая комната, негласно провозглашенная женской. В ней останавливались приезжавшие по каким-либо делам жен­ щины. Сейчас в ней Зинаида оказалась одна. Неделю не работавшая душевая сегодня работала. Александра Ми­ хайловна, ожидая Карелова, хорошо погоняла своих помощников по бы­ ту. И сушилка для одежды и обуви функционировала, и постирочная бы­ ла в порядке. Так что они с дядей Пашей сперва приняли душ, после че­ го оба были преисполнены благодушия. В Октябренке действовал полусухой закон. Спиртное здесь не про­ давалось. Но оно все же попадало, небольшими порциями, из Нефтегра­ да. Привезла бутылку водки и Зинаида. Паша пил только беленькую. Никаких вин, ни сухих, ни крепленых, он не признавал. Коньяк терпеть не мог. — После бани и нищий пьет,— пошучивал дядя Паша, разливая на троих в стаканы. Потом дядя Паша объяснял Анатолию принципы своей семейной жизни: «Баба есть баба! Ей силу и власть надо, чтобы понимала. Если ею командуют, то она и рада...» В общем, получалось так, что дядя Па­ ша периодически даже поколачивает Зинаиду. Для профилактики. Иногда швыряет на пол тарелку с супом. Если плохо приготовлен. Ну, и вообще держит ее в страхе и в черном теле. Зинаида смеялась, махала рукой, смотрела на Анатолия — понимает ли он, что ничего такого на самом деле нет? Посмеивался и дядя Паша, но грозно хмурил брови: — Чего гогочешь? Сделаю из тебя вальта, искулимесишься. Но стоило Зинаиде лишь на минуту изобразить на лице глубокое недовольство, обиду на срамные речи дяди Паши, как тот сразу загово­ рил по-другому. — Нет, Толямс! Ты не подумай! Это я так: вроде бы, вроде бы! Зи­ нок у меня — гусичка. Такая славная гусичка...— После месячного воз­ держания он заметно опьянел. И тут же снова зашумел: —Не возгор­ дись! Кто тебя воспитал, дуру деревенскую? Кто? Чувствуй!.. Честно говоря, никогда в жизни Анатолий еще не встречался с по­ добными отношениями между мужем и женой. Впрочем, много ли он вообще знал об отношениях между супругами?.. Было любопытно. Кор- чугановы годились ему в родители, а вели себя с ним как с равным. Не умничали. Не поучали. Не строили из себя глубоких знатоков жизни, 5 Сибирские огни № 7 65 /