Сибирские огни, 1982, № 7

чами казалось, что по тайге кто-то крадется, черный и огромный, чуть слышно ступающий по снегу... Легче было буровикам. А шоферам — тяжелей. Буксовали «зилы», «татры», «камазы»... А если завтра ударит мороз? Заледенеет дорога с бесконечными спусками и подъемами... Оттепель рождала тревогу. Зайцевский выводил на дорогу максимальное количество машин. Но вывозить тяжелое оборудование было рискованно. Санные прицепы про­ резали снег до земли и бессильно замирали у обочин. А легкого обору­ дования для буровых и не было. Зайцевский нервничал. Его настроение передавалось другим. Ждали морозов. А южные ветры все не унимались и плыли над тайгой, завихряясь в удивлении над знакомыми им по другим краям буровыми... Усталость В Нефтеград Карелов прибыл послеобеденным рейсом. Усажива­ ясь в «газик», он краем глаза видел, что Ольгу устраивают во вторую машину. Наверняка здесь уже знали, что он приедет с дочерью. Это из­ бавляло его от необходимости что-то объяснять, просить о месте в гости­ нице. Но не избавляло от неловкости, что вместе с ним в служебную ко­ мандировку приехала дочь. Зачем? Отдохнуть? Развеяться? Полюбо­ ваться на красоты Севера? Он знал, что эта неловкость будет сопутство­ вать ему все дни. Словно, он из-за этого стал чем-то обязан своим под­ чиненным. Конечно, обязан! И машину вторую пригнали в аэропорт, будто в одной не поместились бы. И в гостинице номер, наверняка, го­ тов для Ольги. А завтра придется говорить, что она полетит с ним в Октябренок. Вот деваха настырная! Дома он поначалу ей сразу же отка­ зал. Но она не отставала. В конце концов он сдался. Только объявил Ольге, чтобы не рассчитывала на его внимание. Ему просто будет не­ когда! Понимает она это или нет?.. Она все понимала. Расцеловала отца. Порхала, напевая, по кварти­ ре. Жена тоже, кажется, была довольна, что Ольга полетит с ним на Север, в Нефтеград. В самолете они сидели рядом, и Карелов тоже испытал чувство радости, что взял с собой дочь. За столько лет первый раз. Пусть, в са­ мом деле, увидит то дело, ту работу, которой отец отдал всю жизнь... И его город. Да, его! В Нефтеград он пришел первым. С первым трак­ торным поездом. И все десять лет знал, когда и как вырастали этажи каждого нового дома. Иногда приходили мысли, что может быть, он больше ничего не успеет сделать в жизни. Но он успел построить Неф­ теград. Он наклонился к дочери и говорил о том времени, когда здесь еще не летали большие самолеты. Только вертолеты. О том, как он проходил этот путь по земле. На вездеходе. А когда рассаживались по машинам, чувство неловкости опять на­ помнило о себе. Карелов повернул голову к устроившемуся на заднем сиденье Вихрову, начальнику Нефтеградского управления, и почти не­ ожиданно для самого себя сердито сказал: Дочка. Надо ей, видишь ли, старика Христолюбова повидать. Байки его записывать... Для истории. Так, отрывистыми фразами, он сразу и покончил с этим делом: объяснил, зачем с ним дочь, и сообщил, что завтра ее придется брать с собой до Октябренка и Ягана. И даже придал некоторую серьезность, деловитость ее приезду —для истории. — Христолюбов-то живой? —спросил Карелов, смягчая тон. — Живой. Чего ему! —отозвался Вихров и сразу же о деле: — Ге­ оргий Иванович, сбор через час? Или раньше? ‘ 46