Сибирские огни, 1982, № 7

я книжном полки В. Поволяев. Кто слышал крнк аиста. М, Современник, 1981. «...Не надо выдумывать ничего самому, не надо фантазировать— нужно только подмечать жизненные факты, детали, запо­ минать увиденное, переваривать все это в себе, трансформировать, а затем переносить на страницы прозы. Жизнь — гораздо боль­ ший и искусный выдумщик, чем мы, лите­ раторы». Такими словами заканчивает краткое послесловие к новому сборнику сво­ их повестей Валерий Поволяев, и. Думается, именно мысль, подчеркнутая в этих словах, является ключевой в понимании как повес­ тей сборника, так, пожалуй, и всего твор­ чества В. Поволяева. Да, самая крепкая, тщательно выверенная, детально оснащен­ ная докуменальная основа является тем фундаментом, на котором писатель строит, практически, все свои произведения. Вот первая повесть— «За год до победы». В. Поволяев не случайно именно ее возник­ новению посвящает большую часть после­ словия. Ведь сам он не воевал («...я. малец, жил в ту пору на Дальнем Востоке»). Но в повесть вошли добросовестно записанные рассказы Героя Советского Союза полков­ ника в отставке Никифора Дмитриевича Че- волы и дяди писателя, фронтового развед­ чика Василия Поволяева, и старшины Гал­ кина, и сержанта Моргунова, и зенитчика Марина, и бывалого солдата-разведчика с Орловщины дяди Воина... Характеризуя произведение «За год до победы», сам автор признается: «...ее труд­ но назвать повестью, это скорее лите­ ратурная запись, крупноформатное эссе, что ли...» В. Поволяев, думается, не совсем справедлив: повесть, на мой взгляд, все же состоялась, стала, действительно, полноцен­ ным художественным произведением с ост­ рым сюжетом. Ведь обо всех злоключениях разведчика Лепехина, что взялся отвезти па­ кет с приказом в окруженный советский полк (и сделал это, пройдя, казалось, через все круги ада!), читаешь с самым непод­ дельным, неослабным интересом. Следующее произведение книги — уже современность, повесть об автомобильных гонках в Латвии, проходящих, в наши дни. И снова не случайно автор снабдил свое по­ вествование строго документальными эпи­ графами: репликами известных автогонщи­ ков, выдержками из газет, Большой Совет­ ской Энциклопедии. А «закольцовывает» по­ весть снова подчеркнуто документальная де­ таль— краткая благодарность автора кон­ кретным спортсменам: автомобилистам и механикам, помогавшим ему в литературной работе. Такая «документальная экипировка» по- вести вовсе не исключает, а даже подчер­ кивает ее безусловные художественные до­ стоинства. Точно передана эмоциональная атмосфера гонок в Бикерниски, удались ав­ тору характеры героев повести, особенно главного — гонщика Юрия Спельникова, не­ многословного, сжатого как пружина, му­ жественного, как бы самой природой «заря-і женного» на борьбу. Запоминаются и дру­ гие действующие лица: «работающий» под знаменитого гонщика трибунный болтун Костик, механик Рупь-семнадцать, гонщик Шура Ша, наконец, и «любовная ось повес­ ти» — невеста Спельникова, тоненькая и бе­ локурая латышка Расма. Уже на материале этих двух произведений книги хочется подчеркнуть несомненно вы­ сокий профессионализм В. Поволяева: на войне он не был, по своему ремеслу не ав­ тогонщик, а о том и другом написал так убедительно, с таким проникновением в суть происходящего, что писателю безусловно веришь, его героям сопереживаешь. Как бы смысловую (и объемную) сердце- вину сборника составляют две «сибирские» повести — «Таежный моряк» и «Перегон». Будучи верным своей документальной наце­ ленности, автор и в их основы заложил не­ что безусловно реальное. Неловкий, чуточку наивный, но жесткий в работе и верный в мужском товариществе «таежный моряк» Генка Морозов — это, по словам автора, его брат по материнской линии Владимир Москалев. А о случае с перегоном неспособного ле­ теть самолета АН-2 по суше на большое расстояние в полярных условиях писателю рассказали на Чукотке, во время одной из командировок. И опять автор вполне досто­ верно переносит нас в балки-вагончики га­ зовиков Сибирского Севера, на трассы их нелегких работ, в кабину перегоняемой «Ан­ нушки», в угрюмую тундру Заполярья. Хочется подчеркнуть еще одну характер­ ную особенность прозы В. Поволяева. В центре всех его повестей поставлен поло­ жительный, симпатичный автору и читателю, с особой тщательностью выписанный чело­ век — человек-трудяга, боец, хозяин, безус­ ловно сильная (в лучшем смысле этого сло­ ва) личность. Правда, можно упрекнуть ав­ тора за то, что личности эти — разведчик Лепехин, гонщик Спельников, газовик Мо­ розов и летчик Костюков — во многом слов­ но бы повторяют, варьируют друг друга. 169