Сибирские огни, 1982, № 7

если эта пагубная страсть овладевает за­ мужней женщиной, забывшей о долге мате­ ри и жены. Дешевая мораль, вполне достой­ ная этой дешевой мелодрамы. Разумеется, среди фильмов на семейную тему встречаются и ленты более высокого уровня. Определенным успехом, например, пользовался фильм «Поздние свидания» (авторы сценария Е. Габрилович, А. Габри­ лович, режиссер В. Григорьев). И, видимо, не напрасно, потому что фильм этот дейст­ вительно выделялся из потока семейных-ки­ нодрам. Выделялся прежде всего тем, что не просто показывал на экране подробности еще одного развода, еще одной супруже­ ской размолвки, а призывал осмыслить все происшедшее, задуматься над случившимся всерьез и надолго. Хотя случилась-то вроде бы банальная, старая как мир история: со­ лидный женатый человек увлекся молодой симпатичной особой, ушел из семьи, но но­ вой семьи не создал. Когда я смотрел «Позд­ ние свидания», мне сразу вспомнилась бас­ ня С. Михалкова «Лиса и бобер» с ее ед­ кой, отточенной до лозунгового блеска мо­ ралью (помните: «Смысл •басни сей полезен и здоров не так для рыжих лис, как для седых бобров»). Даже с тревогой подума­ лось: неужели авторы решили создать свое­ го рода киноверсию, цветной широкоэкран­ ный вариант известной басни? Но опасения, к счастью, оказались напрасными. Авторы совершенно исключили из своего фильма элемент назидательности. Нет в нем ни назойливых поучающих сентенций, ни лобовых обличений, когда вся вина (как это было, к примеру, в той же «Поздней яго­ де») возлагается на одного героя, ни ука­ зующего перста — вот это хорошо, а вот это, напротив, дурно... Зато есть тот самый психологический полифонизм, который поз­ воляет зрителю понять каждого героя, при­ чем понять душой и сердцем, как если бы герой пришел лично к тебе и стал исповедо­ ваться в своих горестях и прегрешениях. По­ тому-то, наверное, нам , искренне жаль и Николая Еремеевича, с виду такого уверен­ ного в себе, самостоятельного, основатель­ ного и вместе такого беспомощного, расте­ рянного, не знающего, как совладать ему с новым своим чувством, как вообще дальше жить; жаль и Веру Ивановну — эту образ­ цово-показательную эмансипированную жен. шину, достигшую в жизни, кажется, всего, кроме обыкновенного человеческого счастья; и, конечно, до боли, до слез жаль ни в чем не повинную Аннушку, которая хоть и была примерной, верной женой и отменной, в от­ личие от Веры Ивановны, домохозяйкой, но тоже осталась и одинокой, и обездоленной. Да, есть над чем призадуматься, посмотрев эту грустную историю, как трое хороших, умных людей не нашли общего языка, не сумели проникнуться взаимным пониманием и оттого причинили друг другу столько страданий И все-таки, размышляя над «Поздними свиданиями», приходишь к выводу, что и здесь кино не удалось вырваться из плена литературных традиций и условностей. И дело вовсе не в злосчастном треугольни­ ке, который породил в литературе столько сюжетов. (И писатели, и кинематографис­ ты, видимо, не раз еще прибегнут к этой сюжетной модели, поскольку она четко «мо­ делирует» самые разнообразные житейские ситуации.) Дело, если можно так выра­ зиться, в «сторонах» этого треугольника, в его героях. Каждый из них — живой чело­ век, со своими невзгодами, заботами и пе­ реживаниями, со своей правотой и правом в отстаивании собственных интересов. Но вот когда эти герои (кстати, великолепно сыгранные актерами) расставляют в отно­ шениях между собой все точки над «і», рас­ путывают все узлы,— тут дает о себе знать их чисто литературная родословная. Слиш­ ком уж очевидно стремление авторов «на­ грузить» своих героев теми модными про­ блемами и умонастроениями, которые звуча­ ли (да и поныне еще звучат) во многих современных романах и повестях. Особенно это касается «идейных разногласий» меж- ду Николаем Еремеевичем и Верой Иванов­ ной. Слушаешь их словесные перепалки —• и в памяти сразу оживают бесчисленные схватки между различными литературными антиподами, начиная от незабвенных «физи­ ков» и «лириков». Да и основная конфликт­ ная ситуация фильма — с одной стороны, сверхэмансипированная женщина, освобо­ дившая себя от всех и всяческих семейных обязанностей, а с другой,— простой, зем­ ной, жаждущий обыкновенного семейного уюта человек — ситуация эта, согласитесь, тоже давно уже открыта литературой! И какого-то нового поворота, оттенка, штри­ ха в исследовании данной ситуации автора­ ми фильма не найдено. Оттого и уходишь с «Поздних свиданий», испытывая странное ощущение — как будто увидел экранизацию давно и хорошо знакомой повести. Литературная овчинка и кинематографическая выделка Ну что ж, раз уж произнесено это сло­ во — «экранизация», есть, наверное, смысл и резон коснуться и такого щепетильного воп­ роса, как экранизация литературных произ­ ведений. Вопрос этот не только щекотли­ вый, но и больной. Сколько уже было попы­ ток в нашем кинематографе перенести на экран или, как любят говорить сами деяте­ ли кино, дать «вторую жизнь» широко из­ вестным произведениям отечественной клас­ сики! И сколько раз мы уходили из киноза­ ла разочарованными, обманутыми в своих ожиданиях! Сколько раз после иных экра­ низаций хотелось нам в сердцах повторить знаменитую реплику горьковского героя: «Эх, испортил песню...»! Кажется, пора бы уже кинематографистам унять свой пыл, сделать серьезные выво­ ды, вплоть до оргвыводов. Но нет: наши режиссеры упорно продолжают покушаться на классику, мотивируя это соображениями самыми высокими, устремлениями самыми благородными. «Убежден,— авторитетно заявляет в од­ ном из своих интервью И, Таланкин,— что в основе кино должна лежать большая лите­ ратура». Надо только, добавляет далее маститый режиссер, «очень любить писателя, произведения которого переносишь на эк- рзн. И благоговейно относиться к тому, что он написал». Видите, как все просто: воз­ люби, б/іагоговей — и успех обеспечен. Но 156