Сибирские огни, 1982, № 7

— От телефонной провокации перешли к анонимным заявлениям. Прочитай и скажи свое мнение. Антон развернул листок. Посередине, несколько наискось, красной шариковой пастой была написана печатными буквами лаконичная строчка: «ГОЛОВЧАНСКОГО ОТРАВИЛА НАДЯ ТУМАНОВА». Гла­ дышев тут же подал Антону почтовый конверт с еще более лаконичным адресом: «РАЙОННОМУ ПРОКУРОРУ». На редкость четко отпеча­ танный на конверте райцентровский почтовый штемпель был датирован вчерашним числом. — Что скажешь по этому поводу? — спросил подполковник. — Что я могу сказать, Николай Сергеевич...— Бирюков задумал­ ся.—Напрашивается минимум два варианта: или кто-то хочет свалить свою вину на Тумановых, поскольку Головчанский умер на их даче, или есть свидетель, который знает причину смерти Головчанского. Надо искать автора этой анонимки. — Кое-что уже нашли,—подполковник посмотрел на Лимакина. Следователь машинально щелкнул застежкой лежащего на коле­ нях портфеля и стал рассказывать. Письмо с анонимкой пришло в про­ куратуру утром. По плану в этот день Лимакин наметил побывать в районных учреждениях, где имеют дело с гранозаном, чтобы попытать­ ся выяснить, кто и в каком количестве брал там в последнее время этот сельскохозяйственный яд. Созвонившись с управлением сельского хозяйства, Лимакин узнал, что в чистом виде гранозан имеется только на складе «Райсельхозхимии». На районном элеваторе хранится около двадцати тонн семенной кукурузы, обработанной гранозаном, а в лабо­ ратории контрольно-семенной станции есть небольшие пробные партии протравленных семян, привезенных из колхозов и совхозов для опре­ деления их всхожести. И всё. Разумеется, первым делом Лимакин направился в «Райсельхоз­ химию». При проверке там оказалось в наличии полторы тонны грано­ зана. Упакован он был в стандартные металлические банки с плотными крышками и хранился в закрытом на замок складе с соблюдением всех мер предосторожности. Лимакин попросил кладовщика — пожилого сте­ пенного мужчину на протезе —открыть одну из банок и увидел серова­ то-белый порошок, от которого исходил неприятный резкий запах. При­ жимая на место крышку, кладовщик объяснил, что в зависимости от на­ полнителя гранозан кроме серовато-белого, бывает розового или желто­ ватого цвета. Затем показал Лимакину приходно-расходные журналы, из которых явствовало, что последний раз гранозан отпускался со склада в июле механизированному отряду «Сельхозхимии» для обработки семян озимой ржи по договору, заключенному с колхозом «Гранит», а наиболее массовый расход этого ядохимиката наблюдался в марте-апреле, когда обрабатывались семена зерновых перед весенним севом. Частным ли­ цам, по уверению кладовщика, гранозан вообще ни разу не отпускался, так как это категорически запрещено. Еще скупее сведения почерпнул Лимакин на элеваторе. Затарен­ ные в мешки зерна семенной кукурузы здесь хранились, как говорится, под семью замками, с соблюдением санитарных требований и, по сло­ вам директора элеватора, «наскрести с них гранозана, чтобы кого-то отравить, практически невозможно». В контрольно-семенной станции Лимакину показали сшитые из по­ лотна небольшие кулечки, в каждом из которых находилось не более килограмма протравленного зерна. Кулечки были плотно зашиты. На прикрепленных к ним бирках указывались названия хозяйств, откуда се­ мена поступили на проверку. Разговаривая с заведующей, Лимакин присел к свободному столу, где, как после выяснилось, было рабочее место Софьи Георгиевны Головчанской. Он хотел было отодвинуть в сто­ рону лежащую на столе пачку машинописной бумаги и внезапно уви­ дел половинку листа, на котором отчетливо выделялась вдавленная ша­ риковой ручкой надпись: «ГОЛОВЧАНСКОГО ОТРАВИЛА НАДЯ ТУМАНОВА». ш 116