Сибирские огни, 1982, № 6

внесла на рассмотрение проект закона, ко­ торому, в случае принятия, надлежало вступать в действие раз в году и всего на один какой-нибудь день: «Сегодня не долж­ но быть противозаконных поступков на всей территории США». Кто знает, прими конгрессмены предложе­ ние сердобольной матроны, возможно, пре­ ступники и согласились бы ежегодно устра­ ивать день отдыха. Во всяком случае, нельзя исключать шанса, что удалось бы их в этом убедить. Что касается Бога погоды, тут подобные шансы равны нулю. Безоговороч­ но. Просто нет на земном шаре такого кон­ гресса, которому было бы по силам убеж­ дать богов. Единственная надежда — намор­ дник из «хладных числ». На все 365 дней плюс февральский подкидыш по високосным годам. Словом, засучили они рукава и... Кокарев сказал при этом Ровину: «Зна­ ешь, Антарктида приучила меня не идти на поводу у сроков...» На что Ровин наложил столь же самона­ деянную резолюцию: «Я тоже считаю, что три года — это слишком!» Как порой ошибаются люди в оценке собственных возможностей! И как, бывает, не умеют оценить крутизну предстоящего восхождения! Им предстояло решать задачу по ча­ стям: одну половину Кокареву, другую — Ровину, а после, в конце, свести обе в еди­ ное целое. Но стадии, через которые маячил путь к цели, намечались одинаковые. И по своему характеру, и по затратам, труда. БЕЛ ГРАД . Катастрофические размеры приняло наводнение в Черногории, Македо­ нии, Косово, на юге Сербии. Под водой гиб­ нут посевы, на шоссейных и железных доро­ гах смыты многие мосты, нанесен большой ущерб промышленности. Имеются человече­ ские жертвы, угрожает опасность эпиде­ мии... КУАЛА-ЛУМПУР. Над всей Малайзией нависла угроза наводнений, в 47 реках уро­ вень воды превьшил критическую отметку... Ноябрь, 1979. Теперь, по прошествии трех лет, Кокарев, оглядываясь мысленно на пройденное, ви­ дит все это на фоне картинки из деревенско­ го детства: понурая лошадь шагает по кругу на току, помогая крестьянам обмола­ чивать зерно. Вот этак же и они с Ровиным отмеряли круг за кругом, вариант за вари­ антом, перелопачивая пуды и тонны матема­ тических символов и цифр. И каждый круг для них складывался из трех, неравноцен­ ных по размеру, секторов: самого ответст­ венного, самого интересного, самого трудо­ емкого. Самым ответственным оказалось создание алгоритма — исчерпывающего предписания для поэтапного решения задачи, как бы рецепта, в котором излагаются в необходи­ мой последовательности все рабочие форму­ лы. Собственно, и само слово «алгоритм» по­ шло от переиначенного за века имени, кото­ рое появилось более тысячи лет назад на обложке книги для купцов — своеобразного свода рецептов, этакой антологии способов решений практических задач, возникающих в ходе торговых операций. Автора древнего руководства, узбекского математика и аст­ 132 ронома, звали —Мухаммед беи Муса аль- Хорезми; его математические труды были переведены в двенадцатом веке на латин­ ский язык и стали достоянием европейских ученых, а имя аль-Хорезми превратилось в процессе перевода в латинизированное аІ£ 0 - гіІЬгпі. Раньше чем взяться за первый алгоритм, Кокарев проштудировал заполненную рас­ четными формулами тетрадь. Это' был, если можно так определить, эскизный проект всей задачи, набросанной для них Петровым. В нем ученый показывал, что решение, во- первых, СУЩЕСТВУЕТ, и что, во-вторых, оно — ЕДИНСТВЕННОЕ. Руководствуясь проектом, Кокарев и принялся расписывать, что с чем складывать (для винегрета берутся: морковь 20 грам­ мов + свекла 30 + картофель 35 + огурцы 25 4 - капуста квашеная 25...), что из чего вычитать... Потратил на «калькуляцию» больше двух недель. Сошлись с Ровиным, проверили один другого — вроде все как надо. Показа­ ли шефу. Тот придирчиво и дотошно, словно дегустируя уже готовое блюдо, обследовал весь состав рецепта, сказал: «Ну что же, в добрый час!» Двинулись дальше, переместившись по воображаемому кругу в сектор, который им показался самым интересным: началось составление программы для ЭВМ. Если определить содержание этой работы в об­ щем виде (она заняла у них почти месяц), то им надлежало детальные предписания алгоритма, всю сложную вязь бесчисленных формул, перевести на язык машины. Пере­ вести, одновременно подставив вместо бук­ венных символов числовые значения исход­ ных данных. Для общения с машиной придуманы специальные картонные прямоугольники, именуемые перфорационными картами (от латинского регіогаіиз — пробитый). На каж­ дом прямоугольнике — по десятку напеча­ танных в типографии строчек, в каждой строчке— по 80 знаков: первая строка со­ стоит сплошь из нулей, вторая — из едини­ чек, третья, соответственно, из двоек и так далее. До девяток включительно. Конечно, в таком виде эти прямоугольни­ ки еще пока ничего не несут, никакой ин­ формации для машины. Чтобы напитать их ею, к ним должен приложить руки програм­ мист. Что же от него требуется? Машина воспринимает только два знака — цифры 0 и 1. Так вот Кокареву с Ровиным и предстояло превратить в определенную последовательность этих знаков все без исключения числа, содержавшиеся в цифро­ вом аналоге алгоритма. Закодировать их в так называемой двоичной системе счисления. Человеку, далекому от математики, дво­ ичная запись может показаться несколько странной. Например, числу 29 тут соответ­ ствует следующий набор: 911101. Непри­ вычное написание, ничего не скажешь. Правда, в алгоритме данное число не фи­ гурировало, Кокарев сделал эту запись не для машины — для себя: ему стукнуло то­ гда 29 лет. Ну, а информация, предназначенная для машины, была перенесена на перфокарты. Делается это с помощью перфоратора — специального устройства, пробивающего в карточках отверстия. Естественно, не где