Сибирские огни, 1982, № 6

Вечером я и Дмитрий Прохорович сидели во Дворце культуры. Рядом с.нами сидела семья Черпаковых: супруга Надежда Ильи­ нична, сын, дочь... Сам же Петр Васильевич был на сцене, ярко высвеченный боковыми лампами... В темном, с искоркой, костюме, белой рубахе, бордовом галстуке. Волосы, за­ чесанные назад, не хотели лежать, упру­ жились, топорщились. Это приводило Петра Васильевича в смущение, и он, подергивая плечом, старался незаметно рукой попри­ жать свою непокорную шевелюру. На пид­ жак Петра Васильевича представитель край­ исполкома прикреплял новую награду —ор­ ден Ленина. Петра Васильевича попросили что:нибудь сказать перед залом. Он сделал два шага вперед, остановился, подумал, еще попри­ жал ладонью пружинистые волосы на ма­ кушке, глухо, обнаруживая глубокое волне­ ние, молвил: — А жизнь у всех одна... Еще подумал, намереваясь подобрать какие-то еще слова, но, извинительно разведя руки, стал сходить по ступеням. И люди в зале, поняв, что ничего больше и не надо говорить, дружно принялись аплодировать и аплодировали долго. Пэтэушник — фигура масштабная В воскресенье я вернулся в Шарыпово. Мне повезло еще на одну встречу с челове­ ком, которого я знал по Дивногорску. ...Год 1968-й. На четвертом гидроагрегате мы ставили подшипник. Своеобразный кор­ сет на талии турбинного вала. Между валом и сегментами зазор такой, что комару толь­ ко хоботок просунуть. Чуть больше зазор — будет бой вала, вихляться начнет. Чуть меньше —сгорит подшипник в первую же минуту вращения турбины. Так уже случа­ лось на втором агрегате. Включили и... ды­ мок. Заново переставляли сегменты. А вес каждого сегмента — двоим едва поднять. Фонари в турбинной шахте светили туск­ ло, это от пыли и сварочного газа. На лицах монтажников угрюмое выражение: нет уверенности, что зазор везде, по всей окружности вала, удастся сделать с ко­ мариный хоботок. А коль нет уверен­ ности, что подшипник не задымит, от­ куда быть веселому настроению, шуткам? А без шуток монтажнику нельзя, работа нервная, на психику действует, и тогда ин­ струмент в руках совсем перестанет слу­ шаться. Мастер, придя и послушав гнету­ щую тишину, забеспокоился, решил снять с рабочих напряжение, запел какую-то легко­ мысленную песенку. В таком деле чем лег­ комысленнее, тем больше эффект. Мастер был молодой, тянул: Е х а л а к о б ы л а, а б а б а н а ней, Ч то о н а за б ы л а , это ей ви дн ей ... Он ожидал, что все рассмеются. Но звень­ евой, стоявший ближе к нему с гаечными ключами в руках, человек уже пожилой, в ви­ д у своей высокой квалификации пользующий­ ся на участке властью чуть ли не большей, чем сам начальник участка, повернув голову, \2 л окатил его сухим презрительным взглядом поверх очков. — Солист нам еще тут! Тоже Лемешев! — проговорил и поджал губы. Перед концом смены мастер предупредил, чтобы бригада наша не расходилась, пото­ му что на монтажную площадку к нам при­ дут ветераны комсомола. Мы уже привыкли, что на стройку ходят разные экскурсии. Они обычно нас не каса­ лись, проходили за нашими спинами, что-то разглядывали, чем-то интересовались. — А почему это мы не должны расходить­ ся? —спросил настороженно тот, кто имел в кармане билет в кино на «Операцию «Ы» и другие приключения Шурика». — Разговаривать с тобой люди будут,— сказал мастер. Они пришли, старички и старушки, прямо в турбинную шахту к нам. Бригада, снимая каски, быстро рассаживалась на ящики у стены и трубы так, чтобы быть менее осве­ щенной. Ветераны пришли не одни, а с ре­ бятами из Дивногорского ГПТУ, с той са­ мой группой, над которой шефствовала на­ ша бригада. Они тоже сели на ящики и на трубы. Свет на их сторону падал ярче. Разговор был ясно какой: старички и ста­ рушки спрашивали бригаду, как она рабо­ тает, а бригада отвечала. Отвечали, конечно, больше мастер да звеньевой (бригадир убежал на оперативную планерку в штаб). Про то, что турбины к нам идут из Ленин­ града, превосходят они по качеству и по мощности шведские и американские гидро­ турбины. Про генераторы и трансформато­ ры, которые тоже лучше заграничных, и по­ тому канадцы, познакомившись с этим оборудованием в работе, решили закупить... Потом подросток из гэпэтэушников, лоба­ стый, с густыми черными прямыми бровями, вдруг обратился к пожилой, совершенно седой женщине, подстриженной под кружок: — У нас в училище висит фотография, на ней Владимир Ильич Ленин, Яков Михайло­ вич Свердлов И женщина в кожаной куртке со знаменем в руках. Это красноярка Гла­ фира Ивановна Окулова. Нам сказали, что она сестра вашей матери. Это правда? Черные глаза пожилой женщины влажно засветились, она сказала: — Да, она родная сестра моей матери. Фотография была сделана 7 ноября 1918 го­ да на митинге, состоявшемся в Москве на Красной площади, в честь открытия мемори­ альной доски памяти жертв революции. Палачами были убиты и моя мать, и ее, мамины, родные братья. — Вы, Ирина Исааковна, участвовали в работе III съезда РКСМ с делегацией ени­ сейцев и слушали речь Владимира Ильича Ленина. Вы бы нам рассказали про это, а? — спросил бойкий паренек. — Да ведь про это долго надо расска­ зывать,— улыбнулась женщина.— Давайте лучше я к вам в училище приду и там уж, в училище, расскажу подробно. Все помнится, как будто вчера было. Нельзя ничего забыть... Больше полмесяца мы тогда добира­ лись до Москвы. Пятеро нас, делегатов, было... Четверо парней и я с ними. А всего на съезде со всей России было 34 девушки, это из 602 делегатов... Позднее мы всей бригадой, передавая один другому, прочли книгу «В революцион­ ной семье», написанную Ириной Исааковной