Сибирские огни, 1982, № 5

смертельного ранения Илья Архипович Плешков успел сказать сыну, что он ему не отец, что родители его остались в России и он обязатель­ но, когда вырастет, должен вернуться на родину. Кто родители? Этого названному Плешкову услышать не довелось. Может, и говорил что, да мал был парнишка, ему тогда исполнилось всего девять лет. — Господи! Саввушка! Неужто бывают чудеса на свете! Неужто это мой Саввушка?! —затрясла за плечо секретаря райкома Василиса Мироновна.—Вон, оказывается, зачем приезжала к нам милиция веко-' ростй после нового года! Они еще переписали всех едиганских, кого мы помнили и кто мог знать Илью Плешкова. — Да, Василиса Мироновна, предположения наши не безоснова­ тельны. Предварительное расследование и меня натолкнуло на мысль, что Михаил Ильич Плешков может быть вашим Саввушкой, о чем я сразу же сообщил Гале, и вот мы наконец решились приехать и выска­ зать это предположение вам. — Где сейчас этот... Миша? —минуя всяческие оговорки, спроси­ ла, потупив голову, Василиса Мироновна. ' — В Казахстане. В Усть-Каменогорске. Окончил курсы, работает шофером. После смерти Плешкова жил в многодетной семье Глаголе­ вых, с ними и приехал в Советский Союз. Смолкший разговор еще сильнее натянул струны тишины. Они звенели, готовые вот-вот оборваться. Первым не выдержал Андрей Ефи­ мович: — Как же теперь быть? Как установить, товарищ секретарь, наш это или не наш сын? — В том-то и беда, папа, что пока... почти невозможно, если не сделает этого мама! —тут же откликнулась Галя. — Об этом мы и приехали посоветоваться с вами,—поспешил по­ яснить начатое Галей Николай Евдокимович.—Не найдены пока сви­ детели, которые бы подтвердили, что Илья Плешков увез мальчишку из Едигана. Даже Глаголевы, с которыми Плешков поддерживал доб­ рососедские отношения, не знают, где он жил до Нарымской ссылки. Ничто не указывает и на то, что Плешков остался злостным врагом Советской власти. Напротив, многие факты убеждают нас в обратном. Глаголевы, например, считают, что стреляли в него потому, что Плеш­ ков уже тогда, в пятидесятом году, хотел уехать на родину с повинной. Но, тем не менее, скрытность Плешкова настораживает. — Да так ли уж теперь это важно, Коля, что и как было с Ильей Плешковым? О Саввушке ведь забота наша. Мне бы поехать, хоть из­ дали на Мишу того поглядеть! Сердце-то... сердце материнское —оно ведь тоже не без глаз... — Чрезвыч-айно важно, Василиса Мироновна! Сколько матерей ждут после войны пропавших без вести сыновей! В таких делах ошибки быть не должно. Если удастся установить подлинный облик Ильи Плеш­ кова, то это поможет, хотя бы косвенно, объяснить, зачем он увез маль­ чика с собой. Из мести? Поскольку и отец ваш, и Андрей Ефимович помо­ гали раскулачивать Плешкова. Если для прикрытия, тогда почему Плеш­ ков не бросил мальчонку, когда оказался в Китае? В тридцатом году во время следствия и на суде Плешков категорически заявлял, что упол­ номоченного убил вгорячах, за то, что тот не отправил его в ссылку, что раскулачивание он считает незаконным, так как батраков не держал, а нанимал людей в помощь лишь для проведения пахоты, сева, сенокоса и жатвы... Из всего этого следует: каков и зачем прибыл в нашу страну нек­ то Михаил Ильич Плешков. А если это не Саввушка?! Вновь гнетуще зазвенела тишина. Выдержать этот готовящийся взорваться звон Василиса Мироновна уже не могла.. — Охти-мнешеньки, дорогие гости,—тяжко вздохнула она.—Я бы еще хотела посидеть с вами, да зачцм же гостей в лишние переживания вводить... Не можется что-то мне. Я пойду, прилягу. А ты, Ефимыч, пот­ чуй гостей. Только и вы, Галя", Коленька, не засиживайтесь долго. Всего сразу не переговоришь. Постели вам я уже приготовила... 93