Сибирские огни, 1982, № 5

может, возле Маральей пещеры все и начнется. Надо поторапливаться и от задуманного не отступать. Расстегиваю кофту не торопясь, а ему говорю озорно: — Сам-то что тянешь? Сымай штаны! Была не была! Сама по му­ жику давно наскученная.„ Скинула я с себя все, кроме рубашки (счастье, что наган под седлом остался), и ботинки не тронула. Они у меня на толстой подошве, тяже­ лые, но уж больно по нашему таежному делу удобные. Стою, жду... На- ганишко бы бросил только он; силенки не хватит совладать с ним, я ему глаза выткну! Смотрю, он штаны рывком спустил, в кальсонах остался и тут же. быстренько наган на мешок с заплечными ремнями поклал. Откуда что в голове моей взялось в это мгновение. Шагнула я на шажок поближе да как пну его под самое мужицкое место изо всей силы: и за подлость его, и за страх собственный, и за унижение, к которому он меня принудил! Шакал носом в землю. Я кошкою бросилась на него, заломила, скру­ тила руки его же ремнем из брюк. И ноги связала, а сверху брюки на него бросила. Немного погодя, он в себя пришел, заблажил, заматюгался, зубами землю грызть начал. В это время у Маральей пещеры выстрел раздался. Шакал все понял и затих. И я враз свернулась: хорошо, что вовремя управилась, а то бы ва­ ляться мне тут неживой! Так ничего бы и не узнала ни про Саввушку, ни про Феденьку с Егорушкой. Ни про Андрея. Сомлела, опустилась на камень, никакого холода не чувствовала. Не скоро сообразила, что выстрелом-то одиночным Маркел Иванович мне знать давал, что справили они дело, что надобно и мне весть о себе подать. Взяла я наган Шакала, выстрелила дважды, упала на свою одежду и зашлась в рыданьях. Через недолгое время прибежал Маркел Иванович, увидел меня, оторопел: как была я полуголая и растрепанная, так и осталась. Кинулась я одеваться. Потом он подошел поближе, спрашивает: — В чем дело? Что за вид? Почему дважды стреляла? Я молчком перевела его через ручей, указала за кусты, где в побу­ ревшей траве лежал Шакал. Маркел Иванович от радости фуражку об землю хлопнул: — Как же это?.. Василиса Мироновна?! Одна! Такого матерого! — У него,— киваю,— спросите. Мне про такое и рассказывать-то стыдно... — Я буду всемерно хлопотать, чтобы вас наградили! Вам не меньше «Красной Звезды» полагается, если приравнять к фронтовым меркам,— твердил свое Маркел Иванович. — Жива осталась — и на том спасибо. Теперь, может, кого из сыно­ вей дождусь, а то бы пришел мой Андрей к заколоченному дому. И по сей день люди дивуются: как у женщины, у пастушки с Горно­ го Алтая мог оказаться боевой орден? За что? «Красная Звезда» та, сдержал слово свое Маркел Иванович, и вну­ кам моим останется как память о моей самой страшной в жизни охоте. Тех субчиков мы тогда доставили в Едиган, а из Едигана их мили­ ция в Ойрот-Туру увезла. Отгуляла свое нечисть людская, отпугала честной народ. Не было бы ее, я бы и страха животного перед жизнью не узнала. О нем мне и орден тот постоянно напоминает. 116