Сибирские огни, 1982, № 4

Они взвихрили мглистый смерч смертельный. Так вот: Преодолев страну ту, местность. Где дождь — не дождь — Волшебные лягушки. Что сверху падают, Вокруг все наводняют И уровня пут конских достигают, Где слякоть-грязь из ящериц вреднейших. Безмерно юрких, страшно ядовитых. Так разливается, что достигает бабок. Суставов ног ретивого коня, Где снега бесконечные заносы Из ядовитых змей, шипящих злобно. Так поднимаются. Что конь, поставив ногу, На полноги в заносах утопает,— По этой-то стране промчавшись резво. Такие-то богатыри лихие Поднялись по расщелине прохода Елюю Дьайаан, что гибелен безмерно, Так наглухо забит — нельзя проехать... Верх, низ которого — Всё в инее мохнатом. Растительность — как бы пальмы и копья. То острием, то рукояткой кверху. Где кровь густая чуть не до коленей Богатырю лихому, удалому... Вот по какой расщелине опаской Они поднялись, будто бы всплывая, На благодатную, высокую поверхность. На изобильное, с роскошным видом, лоно, Явившегося для творенья, жизни. Серопятнистого пристанища людского. Когда ж потом раскрыть им предстояло Тот перевал, где земли добрых духов, В тот день, когда пробить им надо было Путь мира Среднего, куда они стремились. Владеющий отменным жеребенком Дэгэрээнки Сизр, что легкой рысью Семь дней бежит, усталости не знает. Брат вспыльчивый и гневный непомерно, Тимир Дибдиргэн, богатырь сильнейший, Коня-красавца повернув-иаправив, Подъехав к брату старшему поближе. Молчавшие всю ночь расщепил губы. День отдыхавшие, не молвившие слова. Уста развязывая, песню запевая, Вот что пропел-сказал Дьагарыме: — Смотри-ка, слушай. Старший брат, главнейший. Владеющий Нуогалдьын Кугасом, Лихим конем с отметиною белой, Подобным сопке, сдвинувшейся с места. Известнейший Дьагарыма Могучий! В тот день, когда я младшую сестрицу. Так схожую с тобою и со мною. Как будто пара глаз коня лихого, К себе взял, рад был этому безмерно, Когда она со мною оказалась, Та, что имеет пышную махалку Из гривы и хвоста коня лихого. Та, что питается густой сметаной свежей. Почтенная, прекрасная девица Силирдзэн-куо, души отрада, С косою мягкой и семисаженной, В тот день, меня по-всякому ругая. Неимоверно-грубо упрекая, Почтеннейшая дочь тойона-старца Тебюрен бая, что давно владеет Приметным жеребцом редчайшей масти, И матери — Эбириэн бай, что владеет Кобылою с отметиной... Дочь эта, 94 Владеющая Кюэкэ Дьагылом, Конем, седлаемым для скачек и веселья, Хозяйка и коня Кысыл Буулура, Седлаемого только лишь для битвы, С железною каленой силой-волей, А жилами — пружинистей железа. Владеющая перевалом горным. Где трудные пути грозят обвалом, Известно-именитая безмерно Кыыс Нюргун, лихая богатырка, Вот как меня бранила-упрекала: «Смотри, коль ты решишься, горемыка. Меня преследовать, появишься однажды На дорогой моей земле родимой, В моем уютном доме — полной чаше,— Тебе исполосую поясницу, Твой зад я исхлестаю непременно, Пощечин надаю со всею силой, Раскаяться заставлю, что явился. Послушаю твои стенанья, вопли. Здоровое и жилистое тело Так разрублю — куски одни оставлю, А кровь твою густую-молодую Пролью, без сожаления, до капли!» И вот теперь — поеду к ней, однако. Поколотив по темени изрядно. Взнуздав да обуздав ее покрепче. Укоротив ее ретивость, пылкость, На ней я и женюсь потом. Пора! Создавший нас, старик-отец почтенный, И та, что родила нас, поднатужась. Достопочтенная мать-госпожа родная. Со всем богатством, тучным непомерно, С неисчислимым благом достоянья, Со всеми домочадцами, родными. Должно быть, переехали давно уж В ту восьмикрайнюю, восьмиободную отчизну, В страну, где сотворен ты был когда-то. Такой-то человечище сильнейший. А переехав, постоянно поселились В ашасе Андылаах Ангаарытта, В долине Кубалаах Унаарытта. Туда и поезжай-ка ты, брат старший. Щитом им крепким будь, заслоном прочным! Зеницу ока нашего, отраду. Белеющих зубов улыбку-радость. Сердец комочек, перышко крыл наших. Ту, что имеет пышную махалку Из гривы и хвоста коня лихого, Саврасого красавца жеребенка, Ту, что питается густой сметаной свежей. Почтенную, прекрасную девицу С косою мягкой и семисаженной — Силирдзэн-куо, сестрицу нашу. Ни одному, чьи руки загребущи. Не позволяй ты выхватить-похитить Порой ночною, в час звезды падучей... Смотри, мой старший брат, не оплошай!.. С достойной быть за пазухой твоею. Подругой, равною лежать с тобой в постели, С трехмаховой косой, волнистей шелка. Высокой грудью и спиною стройной, С Кюн Челлерюн-куо, прекрасной девой. Не ведая препятствий и задержек, С великой радостью в места свои * вернувшись. Огонь в родимом очаге зажгите. Судьбу свою счастливую устройте: Рождаемых детей благословляйте. Пусть скот ваш расплодится непомерно.