Сибирские огни, 1982, № 4

Где тут и тем кровавые ущелья Надежды на спасенье не сулили. Промчались скакуны и поначалу Враждебного, с кровавым сгустком черным, Еяюю Черкечек, где бездна смерти В подземном мире, жуткая, разверзлась. По самой преисподней проскакали, Где в туесах червивых из бересты. Навечно канув в глотку преисподней, Умерших души маялись-томились. Пересекли посередине прямо То поле ненасытно-воровское, Что вихрем все кружилось, ниспускаясь По выступам крутым и бесприютным Гольцов величественных в девяти полосках. Которые белеют поперечно И все в присосках, чмокающих жадно. Вскачь обежали буйные границы, Где Верхний мир раскинулся бескрайне, Где расплодились три небесных рода Могучих и не знающих сравненья. Избегали по всем концам далеким Тот мир, где непоседливые рыщут — Могучие шести родов подземных, Не находя от жадности покоя. По девяти излучинам-изгибам Земного мира скакуны промчались. Где поселились да и обитают. Двенадцать властвуют родов могучих. Такие именитые красавцы, Такие кони славные спускались По той дороге крепкой да широкой, Где восемь перепутий разбежались. Где проезжали матери-вселенной Богатыри, увенчанные славой. По той дороге, широко пролегшей По западной окраине аласа С названьем Алтанаах Ангаарытта, Что во владеньях славной богатырки. Прекрасной Кыыс Туйгун, остроязыкой. Они всё приближались, говорят. Конь-удалец, без отдыха скакавший, Нуогалдьын Кугас непревзойденный, Что с белой меткою на переносье Подобен сопке, сдвинувшейся с места,— Когда они так быстро приближались, По западной окраине помчались Аласа Алтанаах Ангаарытта, Отставший от соперника лихого На расстоянье длинного, тугого Плетеного ремня от недоуздка, Каким коней привязывают крепко, Когда пастись надолго оставляют,— В тот миг, когда красавцы кони быстро По берегу восточному помчались, Вдоль самых вод реки Кюэрээйитте, Что славится песком золотоносным,— Нагнав того, что назван был по праву Конем лихим, Мелькающим Пеганым Небесной гулкой шири беспредельной. Стал мордой доставать то хвост, то гриву Соперника, не знающего равных. А после — там, когда пересекали Долину славную Ангаарытту, Где меди самой лучшей изобилье,— Соперники перегонять друг друга стали, Вперед поочередно вырываясь: То как слои мясные вдруг слипались. То мчались, словно зубья у пилы. У самого конца уже, казалось. Закончат бег, не обогнав друг друга. Лишь в самое последнее мгновенье Нуогалдьын Кугас непревзойденный Соперника, не знающего равных. На половину уха обогнал. И тут, совсем негаданно-нежданно. Конь удалой — Мелькающий Пеганый Небесной гулкой шири беспредельной, Коварством облака бегущего владея, Уловкой облака, что проплывает мимо,— Перекатился ходко с боку на бок, Всем в удивленье, став конем крылатым. Поднялся в лучезарнейшее небо, О коем человек-якут, бедняжка, Все время думает, когда во двор выходит, И промелькнул в нем синеватой дымкой — Как бы дымок из трубки-носогрейки... И если вверх взглянуть, куда исчез он,— Оттуда, с усмехающихся матиц Далекого, сплошного небосвода. Где купол лишь виднеется бескрайний, Вздымаясь высоко и голубея. Конь удалой — Мелькающий Пеганый Небесной гулкой шири беспредельной, Поглядывая вниз, на очертанье Серопятнистого земного мира С водой мелеющей, катящейся на убыль, С земными благами, что щедро убывают, С деревьями, что падают, редея, И с травами, что, оседая, вянут, С телятами, что резвы и прыгучи, С людьми, Что слабы в первый день рожденья,— Стал запевать, и, песню напевая, Такую речь повел он по-якутски: — О анньысах, о фнньысах! — воскликнул.— С прыгучим солнцем. Каждый день всходящим, С отелом поздним и детьми, что слабы, Беспомощны в свой первый день рожденья. Стоянки постоянной и обжитой. Вы, люди мира Среднего, земного. Внизу там стоя, слушайте-внимайте Тому, что вам сейчас хочу сказать. Из-за чего прийти позволил первым Сопернику, Нуогалдьын Кугасу, Что с белой меткою на переносье Подобен сопке, сдвинувшейся с места! Когда б вы так спросили, то на это Ответил бы я вам без промедленья: Нуогалдьын Кугас — мой браг по крови. И потому подумал я: «Ведь, если Его без сожаленья одолею. Такой вот первый бег его удачный Не принесет ему победы-счастья. То будущность его тогда поблекнет И никого он больше не обгонит». Вот почему, жалея, уступил я. Нарочно пораженье потерпел. А если спросите. За что мой брат по крови.