Сибирские огни, 1982, № 4

Ну, а на просьбу славного коня Неужто же не обратит вниманья Тот, кто, взрослея, вырастал на небе С подножием из трех веселых матиц, ▲йыы племянник и дитя родное Почтеннейшего Кеете Дьесегея,— Кемюс Сюэргюлээн досточтимый, Известный богатырь непревзойденный! Услышав просьбу, неужель он будет Сидеть-стоять, как будто бы не слышал!.. Нет! Поспешив известие доставить, Дьагарыме Могучему поведать Все то, что от коня его узнал он,— На землю мерзлую ступая так, что дыры По щиколотку всюду оставались, А в талой — по колени утопая. Избороздив ее неимоверно, С поспешностью бросая-ставя ноги, Как молодой неопытный сохатый. Перебирая сильными ногами, Как лось, в себе уверенный, трехтравный. Вымахивая мощными ногами, как лось огромный — Так рванулся с места, помчался-побежал он, говорят. Ну вот: хоть олонхо, как олонхо, Где выдумка и преувеличенье И домысел как домысел везде. Но следующий день настал... А в нем, под вечер. Из-под виднеющейся самой нижней грани Белеющего западного неба. Бедового, визгливо-рокового, Повыкатились тяжело и важно Набрякшие, чернеющие тучи, Взъерошенные, словно шкура лося, И на поверхность матери-земли Стал дождь накрапывать... Подул зловещий ветер... Увидев, что такое происходит, Дьагарыма лицом стал красен, будто Водой холодной на лицо плеснули. Подумал: «Значит, конь мой быстроногий Споткнулся. Пораженье потерпел...» Но, только он успел подумать это,— Увидел вдруг: из-под высокой грани Восточного приветливого неба Узорчатые облака, толпясь, поплыли И вслед за тем на землю-мать родную, В сопровожденье ласкового ветра. Стал, трепеща, накрапывать мельчайший Дождь осторожный, теплый, благодатный... Дьагарыма возрадовался сразу, Подумал: «Моему коню, должно быть. Наклевывается удача-счастье...» И вот, немного времени промчалось. Как по дороге крепкой да широкой. Где восемь перепутий разбегалось. Где проезжали матери-вселенной Богатыри, увенчанные славой; Которая виднеется и вьется Под нижней кромкой западного края Мохнатого, косматого повсюду Ааргы Манган — такого перевала, По коему лишь от айыы нисходят. Что дик и бел в своем великолепье И весь похож на то, как хвост и гриву Семи иль восьмитравного коня Одним ударом надвое разъяли,— Прекрасный конь. Мелькающий Пеганый Небесной гулкой шири беспредельной, 68 Легко летящий — первым ПОЯВИЛСЯ, Опередив Нуогалдьын Кугаса На расстоянье длинного, тугого. Плетеного ремня от недоуздка. Каким коней привязывают крепко, Когда пастись надолго оставляют. При этом, если вдумчиво вглядеться, Увидеть можно: два коня прекрасных, С костями закаленного железа, С неопадающими мышцами тугими, С дыханьем, что Не выдохнется долго, С такою резвостью, какая не убудет. Ни в чем не уступавшие друг другу, Три дня и ночи мчавшиеся лихо, И так, по всей вселенной пролетая, В каких и чем известных странах были, В каких мирах громадных побывали!.. Путь пролегая, кони удалые За краткий срок Великих стран достигли. Великолепные аласы миновали И величавые' пересекали реки. Тряслись во всех краях земли родимой. Во всех углах земного мира были. Промчались, где истоки речки Тимтон, Где речки Маралаах устье плещет, А речку Турухан преодолели По остренькому клюву перешейка. Промчались по голодному аласу. По алчной местности, грозящей смертью близкой. Урочищем, где всюду обитают Известные шаманы и шаманки. По узкому скакали перевалу. Где — оступись и канешь безвозвратно. Просторный летний край, да неуютный, В неимоверной скачке миновали, И край — зимой куржавистой покрытый Преодолели на пути нелегком. Продрались сквозь осинника чащобы, Где свилеватые стволы плюются гноем. Сквозь березняк густой, непроходимый, Где перевитые стволы плюются кровью. Промчались мимо стройного лесочка Из лиственниц, метельным снегом крытых И мимо низкорослого лесочка — Сугробы снега там «заночевали». Озера, где запруды — на мгновенье Коней скакавших не остановили. Гора с промерзлой елью одинокой Коней лихих в пути не задержала. Река Егюре бая — не преграда. Им не преграда — двор Дьиэрэн бая. Жилище удальца Дарда увидев,— Одним скачком его перемахнули. Перемахнули изгородь большую, Что удалец Кеске поставил прочно. Кыыкыная-старца загородку. Загон — почтенного Хаахыная. Дьагыл Тайбыыр — мощный холм орлины Едва возник, мелькнул и снова скрылся. Дьайба Дьайаан — край озерной рыбы Явился сбоку и остался сзади. Они по склону правому скакали, Хотун Уотуйа Хаан минуя, У коего виднеются повсюду Неистовой величины наносы. Расщелиною правой проскакали, Великий Хатыйа Хаан минуя,